Оглавление

Гл. V. "Предстоятели в Господе".IV;V .

VI.

«ПРИНОСЯЩИЙ БЛАГОДАРЕНИЕ» 

I. ПРОБЛЕМА ВОЗНИКНОВЕНИЯ СЛУЖЕНИЯ ЕПИСКОПОВ-ПРЕСВИТЕРОВ

1. "И вот, престол стоял на небе, и на престоле был Сидящий. И сей Сидящий видом был подобен камню яспису и сардису; и радуга вокруг престола, видом подобная смарагду. И вокруг престола двадцать четыре престола, а на престолах видел я сидевших двадцать четыре старца, которые были облечены в белые одежды, и имели на головах своих белые венцы" (Ап. 4,2-4). Это видение Тайновидца есть транспозиция картины Евхаристического собрания (1). С самого начала устанавливается в Евхаристическом собрании определенный порядок размещения в нем участвующих лиц согласно положению, занимаемому ими в церкви. Об этом свидетельствует послание Иакова, из которого видно, что чин и порядок .собрания иногда нарушался в угоду земным человеческим интересам. "Если в собрание ваше (eij sunagwghn umwn) войдет человек с золотым перстнем, в богатой одежде, идет же и бедный в скудной одежде; и вы, смотря на одетого в богатую одежду, скажете ему: тебе хорошо сесть здесь, а бедному скажете: ты стань там, или садись здесь, у ног моих: то не пересуживаете ли вы в себе, и не становитесь ли судьями с худыми мыслями?" (2,2-4). Если каждый имел в Евхаристическом собрании свое место, то тем более пресвитеры имели свои определенные места, которые должны были быть впереди всех остальных, потому что они, а не кто иные, были предстоятелями церквей (2). Троны старцев-пресвитеров Апокалипсиса соответствуют седалищам пресвитеров, как предстоятелей Евхаристического собрания. Кому отвечает в Евхаристическом собрании трон Сидящего в середине? Для Игнатия Богоносца это место принадлежало епископу, и после него епископ всегда занямал это место. Об этом же говорит протокол изъятия церковных ценностей, упомянутый в примечании и все древние чины литургии. Правильно ли это для апостольского времени? В это время не существовало епископов, которых мы находим у Игнатия, а имелись епископы-пресвитеры. Однако, этот ответ не может исчерпать полностью всего поставленного вопроса. Мы не можем отвергать того, что в Евхаристическом собрании с самого начала существовало центральное место, которое занималось определенным лицом. Без этого центрального места не могло существовать Евхаристическое собрание, а следовательно и без лица, его занимавшего. Единственное возражение против этого заключается в якобы анархическом состоянии церквей апостольского времени, но мы уже видели, что анархическое состояние церквей есть фикция, совершенно не отвечающая действительному положению церквей апостольского времени. Но по прежнему остается вопрос, кто именно занимал это центральное место? Занимал ли его пророк, или учитель, или один из епископов-пресвитеров, или, наконец, один из членов церкви, неимеющий даже особого служения? Церковная традиция с необычайным согласием утверждает, что происхождение епископата падает на апостольское время. Должны ли мы отвергнуть эту традицию? А если мы ее примем, то должны ли мы принять вслед за школьным богословием, вопреки тому, что нам известно, что епископское служение, восходящее к апостольскому времени, совпадало по своему содержанию с тем служением, которое установилось в III-м или в IV-м веке, не говоря о современном его содержании? Другими словами, вопрос стоит о том, существовал ли в апостольское время предшественник епископа, которого мы находим у Игнатия или такового не существовало? От этого зависит решение вопроса, кто занимал в апостольское время центральное место в Евхаристическом собрании.

2. Приблизительно во второй половине П-ro века мы находим в местных церквах, если не во всех, то в большинстве, епископов, как лиц имеющих отличное от пресвитеров служение. Если к епископам по прежнему еще применяется наименование пресвитеров, то последние больше не именуются епископами, как это было в апостолъское время. Епископ имеется только один в местной церкви. Если мы обратимся к истории церкви вообще, то мы не найдем в ней никаких резких перемен ни в какой области церковной жизни, а особенно в той, которая относится к церковному устройству. Если такого рода перемены навязывались церковной жизни, то они обычно сопровождались ожесточенной борьбой. Всякого рода изменения в церковной жизни происходят медленно и для обычного сознания незаметно. В этом процессе изменения могут быть очень существенными, но опи обязательно в своей начальной точке имеют основания в прошлом. Нового "ex abrupto" ничего не создавалось в церкви, и всякое новшество искало себе основание в прежней традиции. Если мы во второй половине II-го века констатируем в местных церквах единоличный епископат, то мы должны поставить вопрос, каким образом он мог быть создан и каким образом он мог быть принят и стать основою церковного устройства, если его раньше совсем не существовало. Это была бы небывалая революция в церковной жизни. Если она действителъно имела бы место в истории церкви, то несомненно до нас дошли бы свидетельства борьбы, которой сопровождается всякая революция. Этого нет, если не считать слабых намеков на соперничество епископов и пророков, причем новшество было не на стороне епископов, а на стороне пророков. Мы не находим следов борьбы пресвитеров с епископами, если опять же не считать некоторого противодействия первых вторым в Александрии, и, кажется, только в ней одной. Поэтому мы должны признать, что епископат, который мы находим во II-м веке, имел свое ядро в предыдущей эпохе, т. е. в апостольское время. Где и в чем мы должны искать это ядро?

Новозаветные пресвитеры-епископы не были ни епископами, ни пресвитерами, а были епископами-пресвитерами и только ими. Как ни важно выяснить их положение в первоначальных местных церквах, еще важнее выяснить, как они возникли в них. Традиционно-школьное учение, что трехстепенная иерархия установлена Христом, есть догматическое утверждение, возникшее на основе богословской спекуляции, и не имеет соприкосновения с исторической тканью церковной жизни. В этом оно и не нуждается. Оно не может быть исторически доказано. Более правильно, как делают это некоторые католические богословы, говорить, что церковная иерархия является божественным установлением. Это более правильно, т. к. это утверждение нельзя исторически опровергнуть, даже если его нельзя исторически доказать. Тем не менее, эта богословская аксиома не снимает вопроса, когда актуализировалась церковная иерархия. И одна, и другаи аксиома могут быть правильны, если их понимать экклезиологически, но как раз современная богословская мысль окончательно отделила большинство проблем от экклезиологии. Поэтому вопрос, как возникало служение пресвитеров-епископов, остается вопросом без ответа.

Безрезультатными остаются попытки объяснить возникновение служения пресвитеров-епископов заимствованием иудейских или языческих институтов (3). Первоначальное христианство обладало такой творческой силою, что оно могло создать в себе то, в чем оно нуждалось. Конечно, можно пытаться разложить христианство, как сложное химическое тело, на его составные элементы, но такого рода анализ ничего не дает для понимания христианства, т. к. ничего от него не оставляет. Всякого рода аналогии между христианством и тем, что мы находим в языческом и иудейском мире, всегда почти сомнительны. Большею частью эти аналогии основываются на данных из христианской эпохи. Если даже в некоторых случаях можно с некоторою уверенностью утверждать, что то, что мы находим в христианскую эпоху, уже существовало в дохристианскую, то мы почти никогда не уверены, в какой форме и в каком содержании оно существовало в это время. Если признать факт влияния древнего нехристианского мира на христианский, то надо признать и обратный факт, т. к. осмос никогда не бывает одностронним. При неуверенности во времени появления ряда памятников, которыми мы пользуемся, всегда остается сомнение, кто у кого что заимствовал. Христианство нашло себя в иудейско-эллинском мире, к которому оно невольно приспособлялось. Несомненно, этот мир оказывал некоторое влияние на христианскую мысль, но это влияние было внешним, а не внутренним, а главное оно не было настолько значительно, чтобы им можно было объяснять форму и содержание христианства. Это верно и в отношении церковного устройства. Конечно, если само понятие Церкви есть явление вторичное, то тогда и церковное устройство является результатом взаимодействия разных факторов, не имеющих основания в учении Христа (4). Сейчас для нас эта точка зрения в своем обнаженном виде совершенно неприемлема, но в скрытой и смягченной форме она продолжает определять ход наших исследований. Церковь не только не вторичное явление по отношению ко Христу, но она даже не первичное явление. Кто говорит Церковь, тот говорит Христос, и кто говорит Христос, тот говорит Церковь. Поэтому вне экклезиологического подхода не может быть понимания Христа, а следовательно, и понимания христианства во всей его полноте. Мы не можем рассматривать ни одну сторону жизни христианства вне Церкви, т. к. вне Церкви никакого проявления христианства не существовало. Форма жизни первоначального христианства, как она выступает для нас из тех немногих сведений, которыми мы обладаем, всецело обусловлена понятием Церкви. Нет ни малейшего сомнения, что термины пресвитер и епископ заимствованы были христианами из современного им мире, но факт заимствования терминов не означает, что были заимствованы и соответствующие институты, которые определялись этими терминами. Мы знаем, что в апостольское время уже существовали среди христиан лица, которые обозначались терминами "пресвитеры-епископы" или даже "епископы и пресвитеры", но никакое исследование самих терминов не может выяснить место, которое эти лица занимали в христианской жизни того времени. Эти лица существовали в местных церквах и для местных церквей, а потому определить место, которое они занимали и функции, которые они выполняли для местных церквей можно только изнутри самой Церкви. Это не означает вводить произвольно какого бы ни было рода априорные понятия или богословские постулаты, несуществующие в то время, но это означает находиться на той почве, из которой они выросли и развились. Мы имеем полное право восполнить недостаточность наших исторических сведений тем, что дает нам понятие Церкви. От этого историческая ценность и историческая объективность наших исследований в области первоначального христианства нисколько не уменьшится, т. к. сама Церковь есть исторический факт.

II. ИУДЕЙСКАЯ И ХРИСТИАНСКАЯ "ХАБУРА".

В исполнение обетования, данного Двенадцати (Мт. 16,18), Церковь была основана Христом через установление Евхаристии на Тайной вечери (5). Тайная вечеря не была единственной трапезой Христа с учениками, но была Его последней трапезой во время Его земной жизни (6). "И сказал им: очень желал Я есть с вами сию пасху, прежде Моего страдания. Ибо сказываю вам, что уже не буду есть ее, пока она не совершится в Царствии Божьем" (Лк. 22,15-16). Во время своей земной жизни Христос имел многочисленные трапезы со своими учениками и принимал участие в трапезах, на которые Его приглашали."Пришел Сын человеческий, ест и пьет; и говорят, вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам" (Мт. 11,19). Мы знаем, какую большую роль в жизни иудеев играли субботние и праздничные трапезы. Ни один благочестивый иудей, какое бы он положение ни занимал и как бы он ни был беден, не мог нарушить общего закона о трапезах. Эти трапезы объединяли всю семью, и все ее члены были ее участниками. Мы ничего не знаем о семейных трапезах Христа во время Его земного служения. В эти годы жизни Христа Его постоянно сопровождали Его Двенадцать, установление которых было одним из первых актов Его служения (7). От начала до Гефсиманской ночи они были с Ним и жили общей с Ним жизнью. Ради Него они все оставили и последовали за Ним (8). "И начал Петр говорить Ему: вот, мы оставили все (panta), и последовали за Тобою. Иисус сказал в ответ: истинно говорю вам: нет никого, кто оставил бы дом, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли ради Меня и ради евангелия..." (Мк. 10,28-29). Эти слова Христа имеют отношение к Церкви, но в то же время они определяют отношение Двенадцати ко Христу. Христос подтверждает слова Петра, который от имени Двенадцати свидетельствует, что они оставили все ради Христа и последовали за Ним. В силу этого следование учеников за Христом было необычайным и отличалось от обычного следования обычных учеников за обычным равви. Христос принимал от других титул "равви" и даже себя им обозначал (Мт. 26,18), но никакой школы не имел, и не был воспитан "при ногах" какого-нибудь известного раввина того времени, как ап. Павел (Дн. 22,3). Он не был поставлен, как были поставляемы раввины и не получил через человеческое преемство духа Моисея, т. к. Он выше Торы. Закону Он противополагал свое "Я": "Вы слышали, что сказано древним... А Я говорю вам..." (Мт. 5). Последовав за Ним, ученики образовали с Ним содружество, которое было по своему внутреннему содержанию единственным, хотя по своей внешней форме походило на содружества, которые существовали в это время среди иудеев. Такого рода содружества носили наименование "chaburah", множ. число "chaburoth", от слова "chaber", что значит друг (9). Целью этих содружеств было самовоспитание в Законе и благотворительность. Наиболее полное проявление содружества находили в трапезах, которые устраивались членами содружеств в субботы и в праздники. Ритуал этих трапез совпадал с ритуалом домашних трапез. Само содружество было своего рода домом или семьей построенной на началах дружбы, которая объединяла всех его членов. В нем роль хозяина выполнял старейший член содружества. Иудейские трапезы носили религиозный характер. Субботние и праздничные трапезы были своего рода священнодействиями. "Благодарение" над хлебом и над чашей которое входило в эти трапезы, совершалось всегда одним лицом. В домашних трапезах "приносящим благодарение" был хозяин дома. В "chaburah" "приносящим благодарение" был предстоятель содружества. Литургические функции "приносящего благодарение" вытекали из его положения в семье или в содружестве, а не наоборот, т. к. ни он, ни члены содружества не имели обычно священнического служения.

Можно, конечно, оспаривать существование "chaburoth" в эпоху земной жизни Христа, можно подвергать сомнению, что Христос образовывал с учениками такое содружество, но все зто может относиться только к наименованию содружества, а не к самому факту существования содружества Христа с учениками. Можно, наконец, вообще элиминировать этот вопрос, рассматривая Христа индивидуально, но такого рода точка зрения была бы элиминированием всей евангельской истории. Еще более несомненным является совершение Христом трапез с учениками, на которых Христос был "приносящим благодарение".

Установленная на Тайной вечери Церковь актуализировалась в день Пятидесятницы (10), когда трапеза учеников стала Евхаристическим собранием. Земное содружество Христа не прекратилось с Его земною жизнью. Во время Его земной жизни Христос постоянно был со своими учениками, после сошествия Духа они стали "во Христе": содружество Христа, Его "chaburah" стало Церковью. В этой христианской "chaburah" ученики будут преломлять хлеб и благословлять чашу. Хлеб, который они будут преломлять, есть тот, который Христос преломил на Тайной вечери, и чаша, которую они будут благословлять, есть та, которую благословил Христос. "Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей (ton arton touton) и пьете чашу сию (to pothrion), смерть Господню возвещаете, доколе Он приидет" (I Кор. 11,26). Евхаристия, совершаемая учениками до тех пор, пока Он приидет, есть продолжающаяся последняя вечеря Христа. Как Он пребывал с учениками на Тайной вечери, так Он пребывает с учениками на Евхаристическом собрании в евхаристических дарах. "Сие есть тело Мое... Сия чаша есть новый завет в Моей крови" (I Кор. 11,24-25). В Евхаристии, совершаемой Церковью, Христос пребывает в полноте и в единстве Своего тела, а через евхаристические дары Его ученики становятся "во Христе"'. В Евхаристическом собрании Церковь, как тело Христово, реализуется во всей своей полноте.

Актуализация Церкви совершилась на первом Евхаристическом собрании. Мы не имеем в новозаветных писаниях полного описания Евхаристического собрания. Мы не имеем даже указаний, кто возглавлял Евхаристическое собрание в апостольское время. Только на основании одного указания (Дн. 20,11) мы знаем, что в Троаде Павел возглавил Евхаристическое собрание, а кто до него и после него возглавлял Евхаристическое собрание - Деяния умалчивают. Это не единственный случай, когда памятники не дают нам того, что мы от них могли бы ожидать. Как это ни горестно для нас, но мы должны признать, что такого рода умолчание в устах новозаветных писателей является вполне естественным. Оно касается в большинстве случаев того, что их современникам было вполне ясно, но стало для нас наиболее загадочным, Как происходило Евхаристическое собрание, было известно каждому верному, который в нем принимал участие. Поэтому не только Павел, что вполне естественно, но и Лука, несмотря на исторический характер его труда, ничего об этом не говорит. Описывая самые первые страницы истории Иерусалимской церкви, Лука только вскользь говорит о "преломлении хлеба", оставляя современного читателя в некотором недоумении, о чем он именно говорит. Он совершенно умалчивает, как происходили первые Евхаристические собрания и кто их возглавлял. Конечно, он мог этого не знать, т. к. не был очевидцем первых дней Иерусалимской церкви, и этого могли не содержать те источники, которые он использовал, но он знал, как совершалась Евхаристия в то время, когда он писал, и он мог бы внести это в первые главы Деяний. Именно потому, что он, как к все его современннки, знал, как она совершается, он об этом не говорил, но остановился, напр. на общении имущества, чего не было во ''внепалестинских церквах (11). Этот пробел наших источников мы в состоянии восполнить. Конечно, не так, как современники Луки, но и мы отчасти знаем, как совершалась Евхаристия в Иерусалимской церкви. Первое Евхаристическое собрание на день Пятидесятницы в точности воспроизвело Тайную вечерю Христа. В этом пункте не может быть ни колебаний, ни сомнений. "Трапеза Господня" была совершена так же, как совершались трапезы Господом во время Его земной жизни. Единственный, но и самый существенный вопрос заключается в том, кто занял на евхаристическом собрании место, которое занимал Христос на Тайной вечери? Если могут быть сомнения, кто возглавлял Евхаристическое собрание в церквах, основанных Павлом, были ли это пророки, дидаскалы, или другие лица, то такого рода сомнения не может быть относительно первого Евхаристического собрания. В этот момент жизни Иерусалимской церкви в ней не было ни пророков, ни учителей, но были Двенадцать, ставшие апостолами, и, вероятно, очень небольшая группа учеников. Земное содружество Христа не прекратилось. Апостолы продолжали рассматривать свое содружество, как продолжение "chaburah" Христа, ставшее Церковью. Старейшим членом этого содружества мог быть только Петр, который к этому подготовлялся Христом. В силу этого, он и никто другой из апостолов занял в Евхаристическом собрании то место, которое занимал Христос на Тайной вечери. Он был первый "приносящий благодарение" в первом Евхаристическом собрании. Он был "приносящим благодарение", когда впервые актуализировалась Церковь Божия во Христе. Остальные апостолы заняли те места, которые они занимали на Тайной вечери.

Первое Евхаристическое собрание определило церковное устройство. Евхаристическое собрание есть экклезиологическое продолжение Тайной вечери. Как Тайная вечеря едина и единственна, так и Евхаристическое собрание едино и единственно. В пространстве и во времени не существует разных Евхаристических собраний, но одно единое, которое абсолютно тождественно с первым Евхаристическим собранием, возглавленным Петром. Поэтому и церковное устройство, которое было установлено на первом Евхаристическом собрании, остается в своей основе единственным и незыблемым. Ап. Петр не был сверхапостолом, который стоял бы над апостолами, а следовательно над Церковью. Рядом с ним стояли другие апостолы, которые были такими же апостолами, как и он. Он был только первый или старейший между ними, а следовательно он не мог быть без них, т. к. в противном случае он перестал бы быть старейшим среди апостолов. Именно в силу этого своего положения, он оказался "приносящим благодарение" на первом Евхаристическом собрании. Этим сразу же определилось, что "приносящим благодарение" в Евхаристическом собрании было постоянно одно и то же лицо, как это было в еврейских домашних трапезах и в трапезах "chaburah". Вместе с тем определилось, что это же лицо возглавляет местную церковь. Петр возглавил Иерусалимскую церковь, но предстоятельство в ней принадлежало не ему одному, а всем апостолам, которые вместе с ним занимали первые места в Евхаристическом собрании. При всей скудости материала, который дает Лука, положение aп. Петра в Иерусалимской церкви вырисовывается совершенно ясно. Он первый произносит первую проповедь после сошествия Духа. Даже тогда, когда он выступает один, он выступает не лично от своего имени, а от имени апостолов, как первый или старейший предстоятель Иерусалимской церкви. Служение управления в самом широком смысле в первые времена существования Иерусалимской церкви принадлежало всем апостолам, а не одному ап. Петру.

В положении ап. Петра и остальных апостолов в Иерусалимской церкви лежит ответ на вопрос, который мы еще не ставили, но который должен быть поставлен. Выше мы констатировали, что в первоначальных местных церквах предстоятелей было несколько, а не один. Это естественно вызывает некоторое недоумение. Первоначальные церкви были столь немногочисленны и служение управления в них не было сложным, каким оно стало впоследствии. Оно свободно могло исполняться одним предстоятелем. Если их было несколько, то потому только, что "так во всех церквах у святых (wj en pasaij taij ekklhsiaij twn agiwn)" (I Кор. 14,33). Так было с самого начала в Иерусалимской церкви, а в ней было так, потому что так было в первом Евхаристическом собрании и так было установлено Господом, который во время своей земной жизни избрал не одного, а Двенадцать. В Церкви Божьей во Христе "приносящий благодарение" должен быть одним, а "предстоятелей в Господе" несколько.

III. "СЕМЬ" ИЕРУСАЛИМСКОЙ ЦЕРКВИ И ИХ СЛУЖЕНИЕ

1. Актуализация Церкви в Иерусалиме была созиданием местной Иерусалимской церкви. В эмпирической жизни Церковь Божия реализуется не в одной местной церкви, а во множественности их. Целью служения апостолов было созидание (oikodomh) этой множественности местных церквей. "Не хорошо нам (ouk areston estin), оставив слово Божие, пещись о столах (diakonein trapezaij )" (Дн. 6,2). Эти слова были сказаны Петром от имени Двенадцати. В жизни Иерусалимской церкви должен был наступить момент, когда апостолы должны были оставить свое служение управления в ней, т. к. ее "созидание" было окончено. Когда это в ней случилось и случилось ли это сразу или постепенно? Ответ на этот вопрос мы можем искать только у Луки, как историка первоначальной церкви. К сожалению, скудость его сведений и некоторая неточность его хронологии крайне затрудняет нашу задачу (12).

Лука рассказывает об установлении апостолами "семи", но ничего не говорит об установлении служения пресвитеров, которые совершенно неожиданно выступают впервые в Деяниях 11,30. Почему Лука счел нужным дать сведения об установлении служения "семи", которых обычно считают родоначальниками будущих диаконов, и почему он умолчал об установлении пресвитеров? Ответ на этот вопрос мы не в состоянии дать. Единственное предположение, которое можно сделать, заключается в том, что Лука не столько имел в виду рассказать об установлении "семи", сколько отметить некоторый поворотный пункт в истории Иерусалимской церкви.

Из повествования Луки совершенно очевидно, что "служение столам (diakonia trapezaij )" до установления "семи" исполнялось самими апостолами (13). Об этом говорят приведенные выше слова Петра, что апостолам не следует оставлять служение слова Божьего ради служения столам. Согласно данным Луки решение апостолов поставить для служения столам семь мужей было вызвано недовольством еллинистов (14), что их вдовы было "пренебрегаемы в ежедневном служении (en th diakoniv th kaqhmerinh)" (Дн. 6,1). Следует ли из этих указаний Луки, что "diakonia trapezaij" и "diakonia kaqhmerinh " тождественны? (15) Дать категорический ответ на этот вопрос очень трудно, так как термин "diakonia" в новозаветных писаниях обхватывал разнообразные служения, начиная со служения апостолов. Более или менее вероятный ответ можно наметить после попытки определить, что означает "служение столам". В этом мы должны исходить из понятия Евхаристического собрания.

На иудейских трапезах, как семейных, так и трапезах "chaburah" обычно имелся прислуживающий при них, особенно, если участники их возлежали. В богатых домах таким прислуживающим было специальное лицо, слуга или раб, но более обычно служащим при трапезах был самый молодой из ее участников. На трапезах Христа с учениками служащим, вероятно, был ап. Иоанн, как самый молодой из Двенадцати, но на Тайной вечери "служащим" был сам Христос. "Ибо кто больше, возлежащий или служащий (o diakonwn)? Не возлежащий ли? А Я посреди вас, как служащий (o diakonwn)". (Лк. 22,27; ср. Мк. 10,46). Совершенно неправильно было бы ограничить "служение" Христа омовением ног, о котором не повествуют синоптики. Христос был на Тайной вечери в действительном смысле "служащим", каким был раньше Иоанн. Верные слову Учителя: "Кто хочет быть первым между вами, да будет вам слугою (diakonoj)" (Мк. 10,43), апостолы были служащими на Евхаристическом собрании. Быстрое численное увеличение Иерусалимской церкви требовало нескольких служащих. Это служение столам осложнилось, повидимому, в скором времени раздачей вспомоществования вдовам и неимущим членам церкви. Оно было связано с Евхаристическим собранием, а следовательно со "служением столам", т. к. Евхаристическое собрание было и трапезой, и "сокровищницею любви". Из приношений верных образовывался особый фонд, который был предназначен для постоянной помощи неимущим членам церкви. Лука указывает, что служение вдовам было ежедневным. Что это значит, трудно сказать с полною уверенностью. Во всяком случае, не следует думать, что Евхаристическое собрание происходило ежедневно. Мы имеем все основания считать, что оно происходило в "первый день недели". Отдельных от Евхаристического собрания агап не было еще в это время в Иерусалимской церкви. Поэтому "ежедневное служение", о котором упоминает Лука, нужно понимать в том смысле, что вдовы или ежедневно получали вспомоществование или по очереди получали вспомоществование на целую неделю (16). Таким образом, "служение столам" не было тождественно с "ежедневным служением".

Как следует из повествования Луки, "ежедневное служение" было, по крайней мере, одной из причин, почему апостолы решили передать его специально поставленным лицам. Лука свидетельствует, что среди еллинистов произошел ропот на евреев, что их вдовы были пренебрегаемы при "ежедневном служении". Форма "pareqewrouto" указывает, что ропот еллннистов был более или менее обычным явлением. Для нас более важен самый факт неудовольствия, чем вопрос, почему могло иметь место "пренебрежение" вдов еллинистов, на который мы не в состоянии ответить. Лука связывает этот факт с увеличением числа учеников: в эти дни, когда умножились ученики... Эта связь может быть объяснена только тем, что умножение учеников происходило за счет коренных жителей Иерусалима. Если это так, то умножение изменило первоначальный состав Иерусалимской церкви. Основной ее фон составляли галилеяне, к которым после первых проповедей присоединилось, повидимому, большое количество еллннистов. Считая себя более привилегированной частью церкви, иерусалимляне могли требовать к себе особого отношения при "ежедневном служения", что могло вызвать некоторую оппозицию со стороны еллинистов. Нет оснований искать в рассказе Луки 6,1 того, что он прямо не содержит, и видеть в нем скрытое выражение доктринального конфликта между иудеями и еллинистами внутри Иерусалимской церкви (17), но, тем не менее, вполне позволительно думать, что за неудовольствием по поводу раздачи вспомоществования лежало обычное разделение между еллинистами и иудеями внутри самого иудейства. В какой мере апостолы были причиной неудовольствия со стороны еллинистов, мы ответить не можем. Возможно, что апостолы не всегда сами раздавали вспомоществования, а поручали это делать от их имени некоторым членам Иерусалимской церкви, но возможно, что некоторые из них относились с большим вниманием к вдовам евреев, чем к вдовам еллинистов. Во всяком случае, факт неудовольствия был, и апостолы признали этот факт, но говорить, что они признали обоснованным неудовольствие еллинистов (18), было бы несколько рискованно (19).

По предложению апостолов Иерусалимская церковь (20) избрала семь мужей "изведанных, исполненных Святого Духа и мудрости" (Дн. 6,3). Лука сообщает имена "семи". Из них один был прозелитом. Что касается остальных, то все они носят греческие имена. На этом основании нельзя быть вполне уверенным, что все они были еллинистами, так как палестинские евреи, как и евреи рассеяния очень часто принимали греческие или латинские имена (21). Если же они были еллинистами, то это свидетельствует, что во время избрания "семи" еллинисты еще оставались преобладающим элементом в Иерусалимской церкви, а Иерусалимляне, как было указано выше, были сравнительно новым элементом в ней. Но, быть может, более правильно предположить, что среди "семи" были, кроме прозелита Николая, как иудеи, так и еллинисты (22). В связи с этим нужно отметить ст. 7, в котором Лука вновь говорит об умножении числа учеников, указывая, что среди них впервые оказались иудейские священники. Если ст. 7 стоит на своем месте, то он указывает не на усиление эллинистической струи в Иерусалимской церкви после поставления "семи", а скорее на ослабление ее, которое в дальнейшем привело к преобладанию иудейского течения (23). "Семь" были поставлены на "служение столам", куда входило и "ежедневное служение" вспомоществования. По этому своему содержанию оно близко напоминает служение диаконов. Церковная традиция не очень устойчива относительно связи служения диаконов со служением "семи". Если на Западе настаивают на этой связи (24), то на Востоке Трулльский собор торжественно отверг эту связь (25), ссылаясь на толкование Иоанна Златоуста, что в Иерусалимской церкви во время поставления "семи" еще не было ни степени диаконов, ни степени пресвитеров и епископов, а были только апостолы (26). Это указание Иоанна Златоуста совершенно правильно, если его относить ко времени до поставления "семи". До этого момента в Иерусалимской церкви были только апостолы, но после поставления в ней, кроме апостолов, оказались еще "семь". Чтобы выяснить положение "семи" в самой церкви необходимо вновь обратиться к Евхаристическому собранию. "Ежедневное служение" было функцией более общего "служения трапезам", которое совершалось на Евхаристическом собрании. Апостолы передали "семи" свое служение, которое они первоначально исполняли внутри Иерусалимской церкви. Передали ли они им все это свое служение или только часть этого служения? Какое место заняли "семь" в Евхаристическом собрании? Этот второй вопрос связан с первым, т. к. от исполняемого служения в церкви зависело место в Евхаристическом собрании или наоборот, от места в Евхаристическом собрании зависело служение. Эти два вопроса являются исключительно важными для понимания церковного устройства апостольского времени и в частности для определения положения "семи" в Иерусалимской церкви.

2. Передавая повествование об установлении "семи", Лука ничего не говорит об установлении пресвитеров. Во время Павла, согласно повествованию того же Луки, пресвитеры имелись ва всех церквах. Их поставление в основанных Павлом церквах не было новшеством, а уже покоилось на церковной традиции (Дн. 14,23). То же самое впечатление оставляют и пастырские послания Павла, когда в них говорится о епископах-пресвитерах. Когда и кем они были установлены? Как-будто новозаветные писания не дают нам указания относительно этого. Первое указание, которое может пролить некоторый свет на вопрос о происхождении служения пресвитеров, мы находим только в эпоху, когда начинает формироваться особое служение епископов, а именно в посланиях Игнатия. "Все последуйте епископу, как Иисус Христос Отцу, а пресвитерству, как апостолам. Диаконов почитайте, как заповедь Божию" (27). "Старайтесь делать все в единомыслии с Богом под управлением епископа, председательствующего на место Бога, пресвитеров, занимающих место собора апостолов, и диаконов, сладчайших мне, коим вверена служба (diakonian) Иисуса Христа..." (28). "Все почитайте диаконов, как (заповедь) Иисуса Христа, а епископа, как образ Отца, пресвитеров же, собрание Божие, как сонм апостолов" (29). Ученые не раз обращали внимание на эти места из посланий Игнатия, но недооценивали их значение, используя их главным образом в качестве доказательства того, что Игнатий не знал учения об апостольском преемстве епископов. Между тем, эти места исключительно важны, независимо от того, знал или не знал Игнатий учение об апостольском преемстве. Мы должны не забывать, что самого начала Антиохийская церковь была тесно связана с Иерусалимской. Палестинские традиции проникли в нее очень рано. Они еще в ней усилились после падения Иерусалима, когда в Антиохию эмигрировало не малое количество палестинских христиан. Если где-либо знали более полно о первых временах Иерусалимской церкви, то это прежде всего в Антиохийской церкви. Принимая во внимание это замечание, мы обязаны придать словам Игнатия значение исторического свидетельства.

Приведенные выше места из посланий Игнатия должны быть поняты в рамке Евхаристического собрания. На нем около епископа, занимающего центральное место, были места пресвитеров, а диаконы исполняли служение Христа. В своем описании, имел ли в виду Игнатий Евхаристическое собрание Иерусалимской церкви или Тайную вечерю? Вероятно, одно и другое, т. к. он, конечно, знал, что первые Евхаристические собрания Иерусалимской церкви с точностью воспроизводили порядок Тайной вечери. На это вполне определенно указывают слова Игнатия, что диаконам вверена служба (diakonian) Христа. Совершенно ясно, что он не мог считать, что диаконы исполняют земное служение Христа. Диаконы исполняли в Евхаристическом собрании то служение, которое возложил на себя на Тайной вечери Христос, т. е. они были на ней "служащими". Об этом он говорил, когда убеждал почитать диаконов, как "заповедь Божию (wj Qeou entolhn)" (30), имея в виду заповедь Христа (Мк. 10,43). Что касается пресвитеров, то они, будучи сонмом (wj sundesmon), занимали на Евхаристическом собрании места апостолов. Где пресвитеры заняли места апостолов? Это могло быть только в Иерусалимской церкви. Игнатий думал о ее первых Евхаристических собраниях, которые были образом Тайной вечери. На них около ап. Петра, как "приносящего благодарение" восседали апостолы. Игнатий свидетельствует, что в какой-то момент ее истории места апостолов были заняты пресвитерами. Это указание должно быть опорной точкой в вопросе о происхождении пресвитеров, особенно имея в виду, что служениям в первоначальной церкви всегда соответствовали определенные места в Евхаристическом собрании.

3. Возвращаясь вновь к Деяниям, мы прежде всего должны спросить себя, имеются ли в них какие-либо данные, которые могли бы подтвердить наш вывод на основании свидетельства посланий Игнатия. Первое место из Деяний, которое мы можем привести в пользу нашего предположения, есть следующее: "Тогда ученики положили, каждый по своему достатку, послать пособие (eij diakonian pemyai) братиям, живущим в Иудее; что и сделали послав (собранное) к пресвитерам чрез Варнаву и Савла" (11,29-30) (31). Антиохийская церковь согласно свидетельству Луки, послала собранное ею вспомоществование к пресвитерам, а не к апостолам, как мы могли бы ожидать на основании 4,36-37; "Так Иосия, прозванный от апостолов Варнавою..., у которого была своя земля, продав ее, принес деньги, и положил к ногам апостолов". Вспомоществование находилось первоначально в руках апостолов. Это вытекало, как мы видели, из того места, которое они занимали в Евхаристическом собрании. Деяния 4,37 подтверждают 6,2, в котором говорится о "служении столам". Почему Варнава и Савл не положили собранное в Антиохийской церкви к "ногам апостолов"? Наиболее простой ответ заключается в том, что в это время в Иерусалиме не было апостолов, но этот ответ является гипотезой, которая с трудом может быть подтверждена данными Деяний. Когда прибыли в Иерусалим Павел и Варнава? До или после гонения Ирода, о котором говорится в 12-ой главе? Вопрос остается без ответа. Когда происходил голод, о котором сообшает Лука, что он был при императоре Клавдии? Если он действительно происходил при этом императоре, то он был в 47-49 годах, а Ирод Агриппа l-й, о котором, повидимому, идет речь в 12-ой главе, умер в 44-м году. Почти все хронологические даты Луки находятся под сомнением (32). Ап. Петр покинул Иерусалим, как это следует из указания Луки 12,17, во время гонения Агриппы, но мы его вновь находим с остальными апостолами во время "Апостольского собора". Более вероятно предположить, как это, как будто, следует из текста Луки, что Петр и часть апостолов были в Иерусалиме, когда туда прибыли Павел и Варнава. Если их даже не было, это ничего не меняет. В одном и другом случае пресвитеры, о которых говорится в Дн. 11,30, исполняли то служение, которое раньше выполняли апостолы. Мы неизбежно должны поставить это в связь с тем, что сообщает Лука, в 6,2.

Второе место из Деяний, которое мы можем привести в пользу нашего предположения, следующее: "По прибытии нашем в Иерусалим, братия радушно нас приняли. На другой день Павел пришел с нами к Иакову; пришли к Иакову и все пресвитеры" (21,17-18). Это место подтверждает то, что было сказано Лукою в 11,30. Дн. 6,2;11,30 и 21,17-18 связаны друг с другом. Эта связь указывает, что установление "семи" не является случайным эпизодом, неимеющим отношения к дальнейшему повествованию Луки. Но и передача вспомоществования пресвитерам, упомянутая Лукою в 11,30, также не была случайностью, вызванной какими-нибудь особыми обстоятельствзми, но связана с их служением (33). Возникшее раньше того времени, к которому относится 11,30, служение пресвитеров выступает, как постоянное. В момент прибытия Павла в Иерусалим со сборами церквей (гл. 21) апостолов уже давно не было там. Не может быть сомнений, что пресвитеры восприняли от апостолов все их служение в Иерусалимской церкви, когда последние окончательно покинули Иерусалим.

Таким образом, указания Игнатия относительно пресвитеров совпадают с указаниями, которые находятся в Деяниях. Различие состоит только в разном подходе к ним. Лука рассматривал пресвитеров со стороны их служения внутри Иерусалимской церкви, а Игнатий указывал на место, которое они занимали в Евхаристическом собрании, но мы не должны забывать, что месту в Евхаристическом собрании соответствовало определенное служение, а служение выражалось в месте, занимаемом на нем.

4. Можем ли мы установить, когда возникло в Иерусалимской церкви служение пресвитеров? Выше было указано, что хронологические указания Луки очень неясны, и иногда просто ошибочны. Восстановить хронологическую последовательность событий, указанных в Деяниях, является задачей весьма сложной и вряд ли вполне выполнимой, если не прибегать к перестроению всего материала, содержащегося у Луки (34). Такого рода попытки всегда сомнительны и произвольны. Нам нет необходимости брать на себя эту задачу полностью. Для нас вполне достаточно попытаться установить главные этапы в развитии устройства Иерусалимской церкви.

При установлении "семи" апостолы передали им "служение столам", которое они раньше сами выполняли. Что именно подразумевал Лука под "служением столам"? Мы видели выше, что одной из функций этого служения было "ежедневное служение" вдовам, но это только одна функция. Мы смогли бы полностью определить "служение столам", если бы мы знали, какое место заняли "семь" в Евхаристическом собрании. Лука не дает нам в этом вопросе никаких указаний, а потому приходится неизбежно прибегнуть к тем или иным предположениям. Апостолы до установления "семи" занимали первые места в Евхаристическом собрании. Они были по более поздней терминологии "prwtokaqedritai", а ап. Петр, как "приносящий благодарение" занимал центральное место. Если "семь" были в тесном смысле "служащими" при трапезах, то порядок Евхаристического собрания не должен был измениться. Все апостолы остались на своих местах, а "семь" должны были занять места непосредственно после апостолов. При таком предположении "семь" исполняли до известной степени служение будущих диаконов. Такое предположение имеет за собою большую долю вероятности, так как установление "служащих" при трапезах было бы восстановлением обычного порядка иудейских трапез. Однако, передача апостолами части своего служения заключала в себе самой возможность, при некоторых обстоятельствах жизни Иерусалимской церкви передачи всего их служения. Такими лицами естественно могли быть те же "семь", а потому первоначально они были не только будущими диаконами, но и будущими пресвитерами (35). "Семь" после убиения Стефана принуждены были покинуть Иерусалим. Лука сообщает, что после убиения Стефана "все (pantej)", кроме апостолов, рассеялись по разным частям Иудеи и Самарии (8,1). У нас нет никаких оснований подвергать сомнению это указание Луки. Рассеяние христиан из Иерусалима произошло не сразу после убиения Стефана, а в результате гонения на христиан, которое последовало после убиении Стефана, о чем рассказывается в ст. 3-ем той же главы. Нет никакой необходимости делать поправку к тексту Луки в том смысле, что "все" относится не ко всем членам Иерусалимской церкви, а только к христианам из еллинистов. У нас нет оснований считать, что иудейские власти относились к христианам из иудеев иначе, чем к христианам из еллинистов. Процесс Стефана выяснил отношение христиан к Закону и к храму, которое несомненно не было личным мнением Стефана, или группы христиан из еллинистов, а разделялось всеми членами Иерусалимской церкви. Речь Стефана не была выявлением его еллинизма: мы не находим такого рода взглядов, которые были высказаны Стефаном, в "еллинистическои иудействе". После открытия документов секты Кумрана мы знаем, что последователи этой секты высказывали такое же отношение к храму, как Стефан. Оставляя в стороне вопрос о влиянии учения секты Кумрана на Стефана, мы имеете полное основание думать, что в основе его взглядов лежало учение самого Христа. Нет ничего невероятного в том, что апостолы, по сообщению Луки, остались в Иерусалиме. Они легко могли остаться незамеченными в Иерусалиме, когда все остальные члены Иерусалимской церкви его покинули.

Гонение было кратковременным, и Иерусалимские христиане вернулись обратно в Иерусалим. Что касается "семи", то они, повидимому, покинули Иерусалим окончательно, считая, вероятно, что их пребывание в Иерусалиме не является для них безопасным. Опять же невозвращение "семи" в Иерусалим не было связано с их "еллинизмом", а с тем положением, которое Стефан и остальные "семь" занимали в Иерусалимской церкви. После возвращения христиан в Иерусалим, апостолы могли не восстанавливать служение "семи", а вновь принять на себя обязанность "служения столам", но они могли, конечно, поставить и новых лиц на место "семи", покинувших Иерусалим, Мы находимся в области гипотез, т. к. Лука ничего об этом не сообщает. Если правильно последнее предположение, то тогда установление пресвитеров должно падать на время рассеяния самих апостолов из Иерусалима, после "Апостольского собора". Место Петра, как "приносящего благодарение", занял Иаков, брат Господень, а места остальных апостолов заняли лица, которые получили наименование пресвитеров. Согласно свидетельству Луки (12,17) как-будто это должно было произойти непосредственно после убиения ап. Иакова и освобождения Петра из уз, но тогда надо признать, что гл. 15 находится не на своем месте, а что ее место должно быть где-то между главами 8-ой и 12-ой. Выше мы указали, что такого рода путь решения разного рода проблем является в высшей степени сомнительным. Кроме того, трудно предположить, что апостолы заранее не озаботились продолжением нормальной жизни в случае своего ухода из Иерусалима. Правда, Лука сообщает, что Петр поручил передать Иакову о своем освобождении из темницы и о своем уходе. Это поручение могло означать, что Петр возложил на Иакова свое служение, т. е. передал ему место "приносящего благодарение" в Евхаристическом собрании, а Иаков сам поставил пресвитеров на место остальных апостолов. Это было бы вполне возможно, если такого рода передача служений в личном порядке была бы допустима в первоначальной церкви.

Если рассеяние апостолов произошло после Иерусалимского собора, то указанные выше трудности сами по себе отчасти элиминируются. Апостолы, покидая Иерусалим, озаботились тем, кто будет продолжать их служение в Иерусалимской церкви, которая могла по предложению апостолов (ср. 6,2) избрать Иакова, как "приносяшего благодарение", и пресвитеров на место остальных апостолов. Самое серьезное возражение против этого предположения заключается в том, что тогда пришлось бы признать, что установление пресвитеров произошло в церквах основанных Павлом согласно свидетельству Луки (14,23), а не в Иерусалимской церкви, или что установление пресвитеров было делом Варнавы в Антиохийской церкви. И одно, и другое весьма мало правдоподобно, так как и один, и другой были людьми традиции и вряд ли рискнули бы вводить что-либо новое, что не имело оснований в жизни Иерусалимской церкви.

5. Мы можем сделать еще одно предположение относительно времени возникновения пресвитеров. Устанавливая служение "семи" апостолы уступили им свои места на Евхаристическом собрании. Это означает, что апостолы передали им полностью свое служение внутри Иерусалимской церкви. Серьезных возражений против этого предположения не имеется. Конечно, можно ссылаться на то, что они после установления "семи" оставались еще некоторое время в Иерусалимской церкви, а потому мало вероятно, что апостолы передали руководство ею другим лицам. Нужно заметить, что передавая свое первоначальное служение в Иерусалимской церкви "семи", они не перестали быть апостолами и продолжали занимать в ней особое, совершенно исключительное, положение. Они, несомненно, имели влияние на дела Иерусалимской церкви, особенно в тех делах, которые касались вопросов христианской миссии среди иудеев и язычников. На "Апостольском соборе" мнение Петра было одним из решающих факторов. Самый факт, что апостолы перестали быть непосредственными руководителями Иерусалимской церкви, не может рассматриваться, как единственный в своем роде. В таком положении апостолы во время своей деятельности бывали не раз. Данные Деяний нисколько не противоречат этому предположению. Общее впечатление, которое оставляет повествование Луки скорее говорит за то, что апостолы после установления "семи" перестали играть в Иерусалимской церкви ту роль, которую они имели в ней раньше. Несомненно, что на "Апостольском соборе" председателем его был не ап. Петр, а Иаков.

С другой стороны, это предположение предпочтительнее перед первым, т. к. оно объясняет решение апостолов установить "семь", исходя не только из внешних обстоятельств жизни церкви, а из задач самого апостольского служения. "Созидание" Иерусалимской церкви было закончено. Перед апостолами стояла задача проповеди слова Божьего, т. е. "созидания" других местных церквей. Они не могли посвятить себя постоянно служению одной местной, даже Иерусалимской, церкви и пренебречь служением слова Божьего. Все это могло побудить апостолов передать полностью свое служение особо поставленным лицам, какими оказались "семь". Комбинируя разные данные Деяний, мы легко установим, что после этого начинается усиленная деятельность апостолов вне Иерусалима, тогда как деятельность, включая сюда и проповедь, в самом Иерусалиме переходит к "семи". Передавая "служение столам" "семи", апостолы передали им и предстоятельство в Иерусалимской церкви, т. к. служение столам вытекало из их предстоятельства. "Семь" были предстоятелями Иерусалимской церкви, т. е. они были "пресвитерами", которые одновременно исполняли и служение диаконов. Вместе с этим отпадает вопрос, почему Лука отметил факт установления "семи", умолчав об установлении пресвитеров. В этом понимании установления "семи" оно было не только поворотным пунктом в истории Иерусалимской церкви, но было и началом настоящей церковной организации (36).

Назывались ли "семь" пресвитерами? Если бы они так назывались, то Лука прямо указал бы на это. Относительно наименования "семи", как предстоятелей, мы могли бы предложить одну гипотезу, на который, впрочем, мы не настаиваем. Если не сразу, то очень скоро иерусалимские предстоятели получили наименование "hgoumenoi" (37). Этот термин отвечал их действительному положению, а также заповеди Христа: "Кто хочет быть большим между вами, да будет вам слугою" (Мк. 10,43). "Семь", как предстоятели, были служащими на Евхаристическом собрании: они были "диаконами". О6 этом наименовании, повидимому, обмолвился Лука, назвав Иуду н Силу "начальствующими между братиями - hgoumenouj en toij adelfoij" (Дн. 15,22). Если этот термин не обозначал предстоятелей Иерусалимской церкви, то тогда его значение остается непонятным для нас. Вероятно, этот термин имелся в тех источниках, которыми пользовался Лука при составлении своей книги Деяний. По своему значению он был совершенно тождествен термину "пресвитер". Что касается самого термина "пресвитер", который мы находим в Деяниях, то Лука просто воспользовался этим термином, который был в употреблении во внепалестинских церквах, как более понятным для читателей его книги, и заменил им употребляемый в Палестине термин "hgoumenouj". Другими словами, мы готовы утверждать, что вопреки почти общепринятому взгляду термин "пресвитер" возник не в Палестине, а в Павловых церквах или, может быть, в Антиохии.

Если апостолы, устанавливая "семь" перестали быть предстоятелями, то и ап. Петр, повидимому, должен был уступить свое место "приносящего благодарение", т. к это место Петра связано было с предстоятельством апостолов в Иерусалимской церкви. Этим лицом позднее был Иаков, брат Господень (38). Но был ли он "приносящим благодарение" в момент установления "семи"? Это очень сомнительно. Лука впервые упоминает о нем в 12,17. Кроме того, "приносящим благодарение" мог быть только один из предстоятелей, а имени Иакова мы не находим среди "семи".

Поэтому единственное лицо, которое в это время могло быть "приносящим благодарение", был Стефан. Другого выбора у нас нет. Деятельность Стефана после его избрания в число "семи" , ero проповеди, его арест и его речь в Синедрионе так напоминают первые шаги деятельности ап. Петра.

Убиение Стефана и рассеяние остальных "семи" поставило перед апостолами задачу воссоздать нарушенную организацию Иерусалимской церкви. Вероятно, как и "семь", новые игумены были избраны всею церковью по предложению апостолов. В числе их был избран Иаков, брат Господень, как первый среди них, а следовательно, как "приносящий благодарение". Когда ап. Петр после чудесного избавления из темницы, поручает сообщить о своем освобождении и о своем уходе "Иакову и братьям" (12,17), то это указывает, что Иаков в это время уже был первым предстоятелем церкви. Упомянутые с Иаковом братья могли быть "игуменами" Иерусалимской церкви (39). Петр покинул, повидимому, совсем Палестину. Вероятно, он отправился в Антиохию, а м. б. через Антиохию в Рим.

6. Оба предположения о времени возникновения "игуменов" в Иерусалимской церкви одинаково вероятны, но мы предпочитаем, как указано уже выше, вторую гипотезу. Она более согласуется с данными Деяний, но кроме того, она может служить отличной рабочей гипотезой. При этом предположении установление пресвитеров падает на время до начала миссионерской деятельности Павла и до основания Антиохийской церкви. "Созидая" местные церкви, Павел и Варнава воспроизводили точно порядок, который существовал в Иерусалимской церкви. Он был уже освящен церковной традицией и связан с именем апостолов. Основывая церкви, Павел и Варнава поставляли пресвитеров (14,23). Указание Луки о поставлении ими пресвитеров относится к обратному их пути. Поэтому мы можем свободно допустить, что первоначально Павел и Варнава поставляли только "приносящего благодарение" в виду немногочисленности членов в основанных ими церквах. Затем, когда церкви несколько окрепли, они поставляли остальных пресвитеров. Они предпочли термин "пресвитеры" термину "игумены", т. к. последний мог подать повод к недоразумению в среде бывших язычников (40). Кроме того, поставляемые в пресвитеры действительно были старейшими членами основанных ими церквей. В свете нашего толкования 14,23 мы можем дать объяснение поручению Павла, которое мы находим в послании к Титу. "Для того я оставил тебя в Крите, чтобы ты довершил недоконченное, и поставил по всем городам пресвитеров, как я тебе приказал" (1,5). Речь идет о поставлении предстоятелей за исключением первого из них, т. е. "приносящего благодарение", который был поставлен самим ап. Павлом. Установившийся в Иерусалиме порядок Евхаристического собрания был перенесен в языческий мир и привился легко, т. к. условия жизни греко-римского мира не только не препятствовали этому, но даже благоприятствовали.

7. Мы могли бы следующим образом резюмировать ответ на вопрос, поставленный нами в начале этой главы, относительно происхождения пресвитеров. Служение пресвитеров возникло из порядка первых Евхаристических собраний, а последний восходит к порядку Тайной вечери Спасителя. Пресвитеры были установлены апостолами, когда задача "созидания" Иерусалимской церкви была закончена. Они восприняли от апостолов их служение предстоятельства в Иерусалимской церкви, а через это восприятие они заняли в Евхаристическом собрании те места, которые занимали сами апостолы. Поэтому Игнатий Богоносец имел все основания считать, что пресвитеры в Евхаристическом собрании представляют "сонм апостолов". Они восприняли служение предстоятельства от апостолов, но они не восприняли ни в какой мере самого служения апостольства. Это было вполне ясно Игнатию, который нигде не говорил о пресвитерах, как о преемниках апостолов. Через "созидание" апостолами местных церквей в них "созидалось" служение предстоятельства, т. к. последнее входило в природу Евхаристического собрания. Впервые оно было реализовано в лице апостолов, которые совершали первую Евхаристию. Это не было смешением служений, т. к. в это время в Церкви еще не было ни пророков, ни учителей, ни пресвитеров, а были только апостолы. Поэтому оно могло быть, в Церкви и через Церковь, передано пресвитерам. Тем не менее, начальная точка служения предстоятельства лежала в апостолах. Они были первые предстоятели первой местной церкви. Через эту передачу служения предстоятельства пресвитеры заняли места апостолов в Евхаристическом собрании, и не только в Евхаристическом собрании Иерусалимской церкви, но и в каждом Евхаристическом собрании пресвитеры продолжают занимать их места.

8. Через первое Евхаристическое собрание реализовалось не только служение предстоятелей, но и выделился из их числа первый или старейший из них. Он выделился в лице ап. Петра, который был первый среди апостолов, и, как первый из них, он занял в нем место "приносящего благодарение". Это не было особое служение, но была функция служения предстоятельства, которое принадлежало всем апостолам. Эта функция служения предстоятельства не была случайностью в том смысле, что она могла быть, но могла и не быть. Без "приносящего благодарение" не могло быть Евхаристического собрания, т. к. без "благодарения" не может быть Евхаристии. Где только было Евхаристическое собрание, там был и "приносящий благодарение", который был первым или старейшим из пресвитеров. Как ап. Петр в качестве "приносящего благодарение" не отличался от остальных апостолов, так и первый пресвитер не отличался от остальных пресвитеров по своему служению. Различие заключалось только в месте на Евхаристическом собрании, через которое реализовалось само служение предстоятельства.

Совершенное впервые в Иерусалимской церкви Евхаристическое собрание воспроизводилось в каждой местной церкви, так как все Евхаристические собрания, где бы и когда бы они ни происходили, тождественны по своей природе, а следовательно тождественны с первым Евхаристическим собранием. Кифа, Павел, Аполлос или кто-либо другой, основывая местные церкви, устанавливали в них служение предстоятелей, которые обязательно включали в себе "приносящего благодарение". Поэтому нет ничего удивительного, что новозаветные писания прямо не говорят о старейшем пресвитере или старейшем епископе. В этом не было никакой нужды, т. к. для всех было совершенно ясно, что в числе пресвитеров всегда имелся старейший или первый предстоятель. Не было нужды говорить об этом и ап. Павлу, когда он перечислял особые служения в Церкви, т. к. первый пресвитер не имел особой харизмы по сравнению с остальными пресвитерами. В своих посланиях Павел стремился устранить недостатки, которые наблюдались в его время в церковной жизни. Он старался установить порядок при исполнении пророками их служения, убеждая верных, что Бог не есть Бог неустройства, но Бог мира (1 Кор. 14,33), но ему не надо было утверждать верных в том, что они должны "собираться в Церковь", чтобы участвовать в "трапезе Господней". Они крестились в "одно тело", т. е. они вступили в Церковь, чтобы участвовать в Евхаристическом собрании. Они знали, что без этого участия нет жизни в Церкви, но они знали также, что Евхаристия есть "благодарение", а "благодарение" не может быть без того, кто его приносит. Одно связано с другим. Если была Евхаристия, то был и "приносящий благодарение".

Гл. VI. "Приносящий благодарение".IV. СВИДЕТЕЛЬСТВА ПЕРВОНАЧАЛЬНОЙ ХРИСТИАНСКОЙ ПИСЬМЕННОСТИ О СТАРЕЙШЕМ ПРЕСВИТЕРЕ.

(1) На это указывают слова, которые служат связью между письмами к семи церквам и видением: "после сего я взглянул, и вот, дверь отверста на небе... и я тотчас был в духе" (ст. 1-2). Дверь на небо была дверью в Евхаристическое собрание. "И я тотчас был в духе...". Как это видение, так и видение, описанное в первой главе, имело место на Евхаристическом собрании: "Я был в духе в день воскресный (en th kuriakh hmerv ) и слышал позади себя громкий голос..." (1,10). Когда появляется учение о небесной церкви, следы которого уже находятся в Апокалипсисе, то земная церковь рассматривается, как икона небесной церкви (Климент Александрийский, "Строматы", IV,8).

(2) В нашем распоряжении имеется стенографический оффициальный отчет изъятия церковных ценностей во время гонения Диоклециана из церкви в Цирте (современнаа Константина в Алжире). Сухая стенографическая запись римского чиновника, обязанного присутствовать при изъятии ценностей и книг, по своему трагизму превосходит все благочестивые романы. Церковь помещалась в частном доме, приспособленном для христианских собраний. Извещенный о предстоящем обыске, епископ со своим клиром собрался в церковном помещении. Когда началась передача церковной утвари, весь клир занял свои обычные места: епископ на своем троне, по обеим сторонам его пресвитеры на своих седалищах, а рядом с епископом с одной и другой стороны стали диаконы. Протокол датирован 19 мая 303 г., но мы имеем полное право считать, что этот порядок размещения епископа, пресвитеров и диаконов существовал с самого начала, т. к. он вытекал, как мы увидим, из Евхаристического собрания (Ср. G. Dix, "The Shape of the liturgy", р. 24).

(3) Ср. Н. Lietzmann, "Histoire de 1'Eglise ancienne. Les commencements". Paris 1950, р. 153-154.

(4) См. А. Loisy, "L'Evangile et l'Eglise", 1902, р, 111: "Jesus а annonce le Royaume de Dieu et с'est l'Eglise qui est venue".

(5) Ср. F. Kattenbuch, "Der Quellort der Kirchenidee". Festgabe für А. Harnack, 1921.

(6) Я оставляю открытым вопрос, была ли Тайная вечеря пасхальной вечерей, как это следует из свидетельства Луки. Как ни важен сам по себе этот вопрос и его решение, для моего исследования он не играет роли. В современной богословской науке по этому вопросу нет согласия. См. Еп. Кассиан, "Христос и первое христианское поколение", Париж, 1950. J. Jeremias, "Golgotha", Leipzig, 1926; М. Goguel, "L'Eglisе primitive", Paris 1947.

(7) Я считаю существование Двенадцати историческим фактом, а потому отказываюсь от обсуждения вопроса, были ли Двенадцать созданием первоначальной церкви. См. F. М. Braun, "Aspects nouveaux du probleme de l'Eglise", pp. 68-73; Rengsdorf, "dwdeka" в TWNT., В.II, p. 325 sq.

(8) См. статью G. Kittel, "akolouqew" в TWNT., В.I, S. 210 sq.

(9) В вопросе о "chaburah" я пользуюсь главным оборазом трудом G. Dix, "The shape of the liturgy", p. 50, ssq., где приведена литература вопроса. К указанным там трудам следует прибавить: R. Otto, "Reichgottes und Menschensohn", Muünchen 1934.

(10) О времени сошествия Духа в день Пятидесятницы см. Епископ Кассиан, ор. cit., стр. 130-131.

(11) Если Феофил, для которого Лука написал свои Деяния, быа язычником, что вполне вероятно, то умолчание Луки относительно порядка совершения Евхаристии ясно само по себе. См. J. Jeremias, "Die Abendmahlsworte", Göttingen 1949, S. 65.

(12) О хронологии Деяний см. статью Е. Jacquier в его "Les actes des apotres", Paris, 1926 г., и ряд указаний H. Sahlin в "Der Messias und das Gottesvolk"", Uppsala 1945.

(13) Вопреки Е. Jacquier, ор., cit. стр, 187. Если апостолы сами исполяли служение столам, то из этого следует, что в Иерусалимской церкви до установления "семи" не было других лиц, которые исполняли аналогичное служение. В силу этого соображения исключается возможность существования особого служения диаконов из иудеев.

(14) Я решительно отказываюсь принять гипотезу, что "ellhnistai" Дн, 6 были христианами из язычников. При этом предположении "ebraioi" были бы просто иудеями, а не иудеями, говорившими по арамейски. (См. Н. J. Cadbury, "the Hellinist" в "The beginnings of Christianity", London 1933, vol. V, р. 59-74; Windisch, " ellhn" в TWNT., В.II, S. 508-509). Эта гипотеза не имеет никаких оснований. Она несомненно возникла из стремления показать, что Павел не был первым миссионером язычников и что эллинские религиозные представления имели влияние на христианство в его начальной точке, а в частности, чтобы доказать, что термин o "swthr" , употребленный Петром (Дн. 5,31), эллинского происхождения. (См. W. G. Kümmel, "Kirchenbegriff und Geschichtsbewusstsein in der Urgemeinde und bei Jesus", Uppsala 1943, S. 12).

(15) Я считаю мало вероятным предположеиие, что "служение столам" на основании Мт. 15,27 заключалось в раздаче денежного вспомоществования нуждающимся членам церкви. Ср. Е. Jacquier, ор. cit., р. 187.

(16) См. Р. Gaechter. "Die Sieben (Apg. 6, 1-6)". Zeitschrift für Katholische Theologie, 74 (1952), S. 134. Он считает, что "ежедневное служение" не означает раздачу вспомоществования на ежедневных трапезах. Основываясь на Луке, 13,3, он думает, что "kaqhmerinh" означает служение "für jeden Tag", а не "an jedem Tag".

(17) Ср. М. Goguel, "La naissance du christianisme", Paris 1946, р. 192.

(18) См. Е. Jacquier, ор. cit., р. 186.

(19) Обычно принято считать, что конфликт между еллинистами и иудеями произошел внутри самой церкви. В тексте я следую этому обычному пониманию, но хотел бы в примечании высказать другое предположение. Лука вполне определенно указывает, что дело шло относительно всномоществовання вдовам без упоминания о вспомоществовании остальным нуждающимся членам церкви. Между тем, мы знаем, что если не в это время, то очень скоро, в числе членов Иерусалимской церкви было много нуждающихся. Почему о них не упомянул Лука? Второе замечание, которое необходимо сделать, касается самого факта помощи вдовам. Если около этой помощи возник конфликт, то естественно надо предположить, что число их было значительно. Откуда они могли появиться в таком количестве в это время в Иерусалимской церкви2 Были ли они действительно вдовами христиан, т. е. обратились в христианство до смерти своих мужей? Это весьма мало вероятно, т к. мы знаем, что случаев смерти среди первых христиан в это время еще вообще не было, или было крайне мало (См. Ph. Н. Menoud, "La mort d'Ananias et de Saphira", in "Mellanges offerts a М. Goguel", р. 146). Или они сами обратились в хрнстианство2 И это очень мало вероятно. Наконец третье замечание относится к терминам "ellhnisthj"и "ebraioj" которых Лука обычно не употребляет по отношению к членам церкви (См. Windisch. " "Ellhn"" in TWNT., т. II, S. 508). Все эти вопросы остаются без ответа при предположении, что конфликт возник среди членов Иерусалимской церкви. Если же предположить, что конфликт между еллинистами и евреями возник вне церкви, то все вопросы просто снимаются. Служение вспомоществования выражалось в Иерусалимской церкви не только в помощи нуждающимся ее членам, но и в оказании помощи нуждающимся вообще и в первую очередь, конечно, в оказании помощи вдовам, что было священной обязанностью ветхозаветных иудеев. Совершенно естественно, что количество нуждающихся вдов в Иерусалиме было значительно, чем и была вызвана необходимость "ежедневного служения". Административное деление Иерусалима на семь частей могло подсказать решение о поставлении семи мужей, с тем, чтобы каждый из них имел в своем ведении определенную часть Иерусалима. Помощь, оказываемая иерусалимским вдовам, имела источник в Евхаристическом собрании, а потому установление "семи" ие могло не повлиять на устройство Иерусалимской церкви. С другой стороны конфликт, возникший в связи с помощью вдовам среди иерусалимских жителей показывает, что состояние Иерусалимской церкви находило свое отражение в обшей иудейской среде, отношение которой к самой церкви менялось в зависимости от тех течений, которые в ней преобладали.

(20) P. Gaechter, ор. cit., S. 148, считает, что поставление "семи" произошло на собрании еллинистов, а не всей церкви. Это его утверждение не имеет никаких оснований в повествовании Луки, а вытекает нз его предположения, что апостолы, поставив "семь" для еллинистов, имена которых сообщает Лука, поставили "семь" для иудеев. Результатом этого, по мнению P. Gaechter'а, было разделение Иерусалимской церкви на две части, из которых каждая имела свое собрание и свою организацию помощи бедным.

(21) См. Е. Jacquier, ор. cit., р. 185-186; P. Gaechter, ор. cit., S. 147.

(22) Е. Jacquier, ор. cit., р. 190.

(23) Нет необходимости особенно подчеркивать связь разных течений внутри Иерусалимской церкви с двтмя группами, из которых oнa была составлена: "еллинистами" и "евреями". Еллинисты далеко не всегда были либеральной частью иудейства. В некоторых случаях они были более ригористичны, чем иудеи Палестины. См. W. D. Davies, "Paul and Rabbinic Judaism", London, 1948.

(24) Уже Ириней Лионский рассматривал "семь", как диаконов ("Пр. Ересей", I, 26,3; III,12,10).

(25) 18-ое правило Трулльского собора.

(26) "Толк. на кн. Деяний Апост." 14.

(27) Смирн. VIII,I. Ср. интерполированвыя текст: "...Диаконов же почитайте, как служащих по заповеди Божией".

(28) Магн. VI,1.

(29) Тралл. III,1.

(30) Смирн. VIII, I.

(31) Для меня не имеет никакого значения, было ли имя Павла в том источнике, который использовал или точнее перевел Лука (См. Н. Sahlin, "Der Messias und das Gottevolks", S. 359-360). Для меня важен факт, что собранное пособие было положено к ногам пресвитеров, а не к ногам апостолов.

(32) См. об этом краткое, но хорошее изложение у P. Bonnard, "L'epitre de saint Paul aux Galates", Paris-Neuchatel 1953, р. 47. См. также W. L. Knox, "The Acts of the Apostles", Cambridge 1948, р. 40 sq; Н. Sahlin, ор, cit., стр. 361-362.

(33) Эта связь отмечена была уже K. Holl'eм в "Der Kirchenbegriff des Paulus in seinem Verhältnis zu dem der Urgemeinde" Gesammelte Aufsätze zur Kirchengeschichte. II. Tübingen, 1927, но он не сделал полностью всех выводов, которых можно было бы сделать.

(34) В качестве примера я могу указать на предположение, что 15-ая глава книги Деяний находится не на своем месте. Ее место должно быть перед 12-ой главой. И при этом предположении хронологические факты остаются не выясненными: Апостольский собор мог иметь место в 43-м или самое позднее 44-м году (год смерти Агриппы I), или в какой-то промежуток времени до 50-го года (иачало царствования Агриппы II), а тогда смерть ап. Иакова (12-ая глава) падает на время не Агриппы I, но на время Агриппы II. (См. Н. Sahlin, op. cit., р. 359. Cu. также Е. Jacquier, ор. cit., р. CCLXXXVII, где приведены хронологические даты главных событий книги Деяний, предложенные разными учеными). Еще более радикальная переделка материала Деяний была сделана J. Knox, ("Chapters in а Life of Paul", New-York-Nashville, 1950). По его мнению Иерусалимский собор имел место после второго миссионерского путешествия Павла во время его второго посещения Иерусалима, которое падает, по мнению J. Knox на 50-51 год (Дн. 18,22).

(35) Предположение, что "семь" были будущими пресвитерами и будущими диаконами было сделано F. X. Funk, "Lehrbuch der Kirchengeschichte". В. I, S. 83-84.

(36) Р. Gaechter, ор. cit., S. 153 sq. считает "семь" пресвитерами, которые, по его мнению, были помощниками апостолов. Последние с пресвитерами составляли "совет" иерусалимской церкви, который объ единял две ее отдельные части, составленные из иудеев и еллинистов.

(37) Мы не знаем арамейский изи еврейский эквивалент термина "()youl""voi o , как и не знаем тот же эквигалеит термина "пр"пййт"рээ o . Возможно, что ".ьтойр""оi" является переводом термина "parnasim> (от "parnes>, что означает pascere, nutrire, gubernare). В Палестине каждая самостоятельная община имела во главе коллегию из семи чле- нов "рагпаэпп" (Strack - Billerbeck, ~Kommentar sum Neuen Tes- tament aus Talmud und Midrasch", IV?I, 145; ср. P. Gaechter, ор. cit., S. 149-150).

(38) По мнению Р. Gaechter'а, ор. cit. 159 ап. Петр поставил Иакова (ср. W. L. Knox, "St. Paul and the Church of Jerusalem", Cambridge 1925, р. 159).

(39) См. Е. Jacquier, ор. cit., р. 368; P. Gaechter, ор. cit., S. 157.

(40) Ср. Климент Римский, "I посл. к Кор.", V,7; XXXVII,2,3; LI,5; LV,1; LX,4, где термин "игумен" обозначает лиц, имеющих светское служение.

Rambler's Top100