Упокой, Господи, раба Твоего...

Итак, пришло время признаться (хотя и не хочется огорчать некоторых из моих новых друзей: их мнение я глубоко уважаю) - я не могу считать католиков заведомо не-христианами (пребывающими вне Церкви). И вот почему.
Преамбула. Мне Господь дарвал некоторое время достаточно болизко общаться с о. Иоанном Крестьянкиным, духовно у него окормляться. С первой нашей встречи я не сомневался, что он святой в той изначальой, выкристализованной форме, о которой говорит все Предание. Мне кажется, мало кто в этом сомневается, даже зная его заочно. О.Иоанн - ПЕРВЫЙ СВЯТОЙ, которого Господь послал мне на пути жизни. И потому я знаю духовный "аромат" святости...

Далее. Я достаточно долго относился к католицизму весьма враждебно - греко-католиков считал политической сектой, католиков лже-христианами, визит папы в Украину провокацией и пр. И так было до тех пор, пока я не встретил (на богословской конференции в Киеве) о. Бернара Дюпир. Я не буду рассказывать о нашем достаточно долгом общении, об эпизодах - все равно передать словами то, что чувствуешь сердцем, невозможно. А я почувствовал, что встретил еще одного - ВТОРОГО НА СВОЕМ ПУТИ! - святого Церкви Христовой. Этот тихий и мудрый старец, кроткий, мирный, никогда о том не говоря, без слов, передал мне частицу своей любви ко Христу и чадам Его. И, чувствуя это сердцем, я не мог оспорить Бога - да, если в католицизме есть такие люди, то и там, безусловно, действует Дух Божий; да, это - Церковь.

Мои сыновья, ребята вполне свободные, но чуткие, к о. Бернару буквально прилепились; особенно Саша (Илюша приехал позднее) старался побыть рядом с о. Бернаром каждую возможную минуту. Это тоже мне кое-что говорило.

Общаться с о. Бернаром было легко - он хорошо знал русский язык, в церкви при институте славистики Сорбонны, где он был настоятелем, служились литургии св. Иоанна Златоустого (и св. Василия Великого, и св. папы Римского Григория Двоеслова), и др. службы на церковнославянском языке. Он все знал и все хорошо понимал, он был НАШ - т.е., Христов - сердцем, разумом, духом. Общение с ним было откровением о Христе. Это так.

Вчера, в воскресенье Христово, о Бернар почил о Господе. Упокой, Господи, во Царствии Своем раба Твоего Бернара!

О. Михаил Шполянский

Памяти отца Бернара Дюпира

30 октября в Париже скончался о. Бернар Дюпир, директор франко-русского культурного общества в Париже. Облик этого молчаливого и светлого человека хорошо знаком киевлянам: о. Бернар не раз бывал в Киеве, выступал на Успенских Чтениях и других встречах и конференциях. Самую выразительную и краткую его характеристику дал в Киеве один священник: «Когда говорят о современной святости, мне вспоминается о. Бернар Дюпир».

Мы вновь вглядываемся в его лицо на фотографиях.

Мы вновь перечитываем его мысли:

«Бог сотворил человека как материю и дух и даровал эту невероятную вещь — свободу, поскольку свобода — единственный путь к любви между Творцом и творением. Кто говорит “любовь”, говорит “свобода”. Первородный грех нарушил союз с Творцом, но не мог уничтожить способность к этим отношениям. Ум и другие элементы человеческой природы стали шаткими, как буссоль. И вот, Бог становится человеком, чтобы спасти человека от этой шаткости. Слабый, виляющий дух человека исцеляется Святым Духом. Греческие Отцы Церкви особенно подчеркивали значение Святого Духа для христианской жизни. Дело в том, что в романских языках слово дух (esprit, spirito, espiritu), производное от лат. spiritus “дыхание” (евр. руах, греч. пневма), ассоциируется с интеллектуальной способностью человека, поэтому скорее надо было бы переводить “Святое Дуновение”. Итак, дыхание исцеляется Дыханием…».

«В античные времена учитель-педагог выполнял две роли – обучал молодежь не только школьным предметам, но и готовил их к жизни в обществе. Исходя из этой важной роли, отведенной учителю в античном обществе, Климент Александрийский хотел подчеркнуть просветительскую роль Христа, который есть истинный “Логос-Учитель” христианина. Итак, если Логос есть “Учитель”, то верующие являются детьми. Климент любил этот образ. Это ему позволяло развить чувство непосредственного, детского восприятия – простоты, послушания, прямоты, чистоты, искренности и, конечно, хрупкости. Ребенок нуждается в защите, руководстве, свободе, чтобы быть веселым, улыбающимся, радостным. Его глаза должны постоянно видеть Логос, который им руководит, которому он должен подражать, на которого он должен равняться, по которому он должен сверять свои поступки».
«Христианские семьи Востока и Запада могут стать, вопреки различным конфессиональным принадлежностям, неисчислимым и крепким “союзом”, протягивая друг другу трагически оборванные в течение двух последних столетий корни той новой и великой Европы, насыщающейся жизнетворным соком этих вечных общих духовных корней».

«Христианство, даже если оно и питало цивилизации, никогда себя с ними не отождествляло. Ведь Христос пришел на землю не для того, чтобы спасти общественные структуры. Он пришел для спасения человека. Итак, если общества и земные отечества детей Божьих преходящи и эфемерны , их настоящее отечество вечно и не имеет границ».

Царствие Небесное батюшке Бернару!

К. Б. Сигов

Бернар Дюпир родился 23 декабря 1926 г. в Париже, по окончании лицея поступил в католическую семинарию. Заинтересовавшись византийским обрядом, перевелся в Папскую Русскую коллегию Св. Терезы от Младенца Иисуса (Руссикум) в Рим, где официально перешел в византийско-славянский обряд (идентичный православному обряду). В 1953 г. он был посвящен в сан священника византийского обряда архиепископом Александром Евреиновым и принял имя Петр. По окончании Руссикума получил назначение в парижский приход Св. Троицы, где служил помощником настоятеля прихода протопресвитера Павла Гречишкина. В 1956 г. совместно со священником Полем Шалеем, вернувшемся в Париж после десятилетнего заключения в советских лагерях, основал центр русской культуры "У двух медведей" (Aux deux ours), который разместился в помещении бывшего ресторана "У двух медведей" в Латинском квартале на рю Миньон. Центр устраивал курсы русского языка для французских студентов. На 2-м этаже центра была устроена домовая церковь византийского обряда, где ежедневно совершалась Божественная Литургия. Из французских студентов был создан хор русской духовной музыки, который пел на литургиях, которые отцы центра совершали во многих католических приходах Франции. С начала 60-х годов отец Бернар неоднократно вывозил группы французских туристов в СССР по линии "Интуриста". Во время поездок он завязал знакомства с русскими христианами (преимущественно православными интеллигентами) и передавал им религиозную литературу. После II Ватиканского Собора отец Бернар всем сердцем воспринял линию на переориентацию с миссионерства среди русских православных христиан на экуменическое сотрудничество с Московским патриархатом. В 1983 г. после смерти отца Поля Шалея он возглавил центр "У двух медведей". С начала политики либерализации религиозной жизни в СССР центр "У двух медведей" установил контакты с православными структурами в СССР. Одним из направлений центра стало оформление приглашений и прием православных туристических групп из СССР, совершавших паломничества к православным святыням Парижа и Франции. Благодаря помощи отца Бернара несколько сот паломников из России смогли посетить Францию с начала 90-х годов по настоящее время. С ответными визитами в Россию центр направлял небольшие группы французских студентов для безвозмездной работы в православных монастырях. Кроме того, отец Бернар был активным участником всех экуменических мероприятий во Франции в течение последних десятилетий. В 2000 г. после ухода на покой протопресвитера Георгия Рошко отец Бернар стал настоятелем русского католического прихода Св. Троицы на рю Франсуа-Жерар в Париже. Конгрегация Восточных Церквей возвела отца Бернара в сан протоиерея за многолетние самоотверженные труды на благо экуменизма. Отец Бернар романтически смотрел на возможность экуменического сближения Римского Католичества и Русского Православия. Он считал, что главной силой грядущего воссоединения станет русская интеллигенция, которая посетит Западную Европу, воочию увидит духовную силу римского католичества, соприкоснется с интеллектуальными латинскими священниками и расскажет об этом русскому народу. (Сайт "Портал-Кредо")

 

РАЗЛИЧИЕ СОЦИАЛЬНЫХ ТРАДИЦИЙ В ВОСТОЧНОЙ И 3АПАДНОЙ ЕВРОПЕ
(с сайта Общины "Еммануил")

Отец Бернар Дюпир, Париж

1.ВЧЕРА Дохристианские корни

Как всем известно, корни любого растения спрятаны глубоко в земле. Географический периметр, на котором первый корпус европейского "общего дома" был построен еще до нашей эры, был четко очерчен. Точнее, это была приграничная зона, то есть длинная граница вокруг Средиземноморского бассейна, которая опоясывала Римскую империю.

Мы также можем говорить о дохристианских корнях Европы, которые имеют общую глубинную культурную греко-римскую основу, очень хорошо разработанную цивилизацию, с общими культурными и языковыми элементами.

Иудео-христианские корни

В этот, образно выражаясь, дохристианский перегной европейский "общий дом" и пустил первые уже христианские, а вернее, иудео-христианские корни. В потоке религий, принесенных с Востока, из Египта пришли Изис-Серафис, из Месопотамии - Мирта, из Малой Азии - Сибелия. В то же самое время из Палестины пришли проповедники - Петр и Павел, которые принесли Евангелие и проповедовали и распространяли его с помощью большой иудейской диаспоры. В свете этого следует отметить, что у основания "общего европейского дома" стояли или иудеи или иудео-христиане. Но очень скоро Христианство, не отказываясь ни от своих корней, ни от завещанного ему наследства, вышло из семитской колыбели и начало распространяться среди нееврейского населения Империи, среди тех, кого попросту называют "язычниками". Это совсем не означало, что они были атеистами. Просто они поклонялись нескольким богам одновременно.

Подземные корни

Тогда как все эти "языческие" религии без особого энтузиазма приняли культ "божественного императора", отказ христиан принять этот культ был воспринят одновременно как религиозное кощунство и как политическое преступление, что повлекло за собой самые безжалостные преследования и полицейские репрессии.

Таким образом, на протяжение первых трех веков нашей эры христианство еще больше укрепило свои подземные корни. Кровь исповедников и мучеников первых веков христианства стала цементом прочного единения так называемых разнородных "камней", которыми были в то время в буквальном смысле слова "пестрые" народы Империи, так как тогда Рим представлял собой очень живописный и красочный перекресток и являлся настоящим местом смешения различных народов.

Весеннее цветение

Вместе с Миланским эдиктом 313 года буйное весенее цветение дало этим корням новую жизненную силу, мощный толчок и, образно выражаясь, новые ветви и листву. Вся Римская империя стала империей христианской, покрылась бесчисленными церквями и монастырями, ставшими зримыми свидетелями новой цивилизации.

Однако христианство не уничтожило ни фундамент, ни структуры предшествовавшего ему "общего дома". Оно их "обратило, крестило", углубив и обогатив собой приобретения дохристианской греко-латинской культуры.

Общая собственность

Начиная с этого времени "общий дом", который практически отождествлялся с Римской империей, был гигантским строением, размеры которого свободно переходили границы современной Европы. Именно поэтому в конце четвертого века, а точнее в 395 году, стало совершенно необходимым разделить империю, то есть создать режим "общей собственности" для "общего дома". Римская империя была разделена на две части: на западную - с центром в Риме, и восточную - со столицей в Константинополе. Это разделение, игравшее вначале положительную роль, в будущем имело отрицательные и даже роковые последствия.

И действительно, две части Империи и две части христианства, тяготевшие к двум различным административным, политическим, культурным и религиозным полюсам, постепенно все больше и больше отдалялись друг от друга, правда, без озлобления и обоюдной враждебности. Одним словом, начался медленный процесс отторжения. Такой процесс можно довольно часто наблюдать между членами одной семьи, которые больше не могут сосуществовать вместе, не могут ни о чем договориться, непонимание между ними часто превращается в ужасное, а подчас просто братоубийственное противостояние.

Что же касается духовного наследия, то оно было общим у обеих частей. Во-первых, это была истинная вера, выступавшая против восточных ересей четвертого века. В этой духовной борьбе христиан Константинополя поддерживал Рим. Таким образом, ортодоксия (православие) восторжествовала на Востоке. Обе половины христианства также поддерживало обоюдное уважение к разным литургическим и духовным традициям, которые все вместе и составляли единство неразделенной Церкви.

Варвары

Но к несчастью, очень неблагоприятные внешние обстоятельства, а затем и несвоевременные политические противоречия между главами западной и восточной ветвей Церкви, нанесли непоправимый вред и без того хрупкому христианскому единству "общего дома".

Вначале набеги "варваров" на пограничную зону лишь расшатывали наш "общий дом". Но в пятом веке, в то время как граница по Дунаю была хорошо укреплена и защищена, граница по Рейну была защищена слабо. Вот именно через эту зияющую брешь шумным и беспорядочным потоком буквально хлынули новые народы, которые заняли западную часть "общего дома". Занятая ими территория простиралась до самого Рима, который был захвачен варварами в 476 году. Это были пришедшие с Севера вестготы, остготы и бургонды. Затем с Востока пришли германцы и франки и, наконец, грозные, опасные вандалы, которые пересекли страну галлов и Испанию и опустошили всю Северную Африку.

Мало-помалу эти народы оседали в завоеванных ими определенных географических зонах, на территориях, где право собственности отстаивалось ревностно. С того времени на развалинах "общего дома" образовались новые структуры, новые народы учились сосуществовать, правда, не всегда мирно. И в конце концов родилась новая цивилизация, так называемая каролингская. Центр этой новой цивилизации был перенесен с берегов Тибра на берега Рейна.

От Атлантики до Урала

Нашествие варваров и их расселение в самом центре "общего дома" освободило огромные территории, на которых они проживали раньше. Но природа не любит пустоты, и новые миграционные волны заполнили новыми народами пустые пространства Центральной и Восточной Европы.

Пришедшие из Индийского бассейна литовцы и латыши остановились на берегах Балтики. Рядом с ними поселились пришедшие из степей Центральной Азии эстонцы и финны, в то время как другая ветвь этого великого переселения народов - венгры - перешли Карпаты и заняли Трансильванскую равнину. Они также теснили местное румынское население, которое жило на этой территории с начала нашей эры и происходило от смешения гетов, даков и римлян.

Примерно в седьмом веке из-за Урала пришли славяне, которые разделились на три ветви. На западных славян -поляков, чехов, моравов и словаков. Западные славяне расположились на огромных равнинах, часть которых уже была занята германцами. На южных славян - болгар, сербов, македонцев, хорватов и словенов. Они заняли Балканский полуостров. И наконец, восточных славян - русских, украинцев и белорусов. Их общими предками являются русы.

Для будущего "общего дома" этот период истории был решающим, так как после буквального смерча нашествий и завоеваний, вместо того, чтобы сконцентрироваться на самой себе, восстановить потерянное, "маленькая" западная Европа наоборот расширила границы "общего дома". И таким образом родилась новая, большая Европа, Европа от Атлантического океана до Урала. Именно эта новая Европа интегрировала в своем политическом, культурном и религиозном пространстве все новые народы.

Несколько жилищ

С самого начала Западная Церковь отважно взяла на себя инициативу обращения и просвещения "варваров", расширив таким образом границы "общего дома" и христианства.

Но к несчастью, хотя и косвенно, эта тактика Западной Церкви имела отрицательные последствия на отношения между христианами Запада и Востока. И действительно, то, как "латиняне" и в особенности Церковь, единственная институция, оставшаяся от старой империи, приняла варваров, вызвала сильное недовольство греков. Дело в том, что латинская Церковь вместо того, чтобы бороться с варварами, раскрыла им свои объятья. Далекая от того, чтобы презирать этих некультурных людей, Церковь занялась их просвещением, образованием, катехизацией и, в конце концов, привела их в лоно Церкви. Все это она сделала, не ставя этим народам условием непременное знакомство с греко-латинской цивилизацией. Западная Церковь крестила "варваров", не требуя от них отречения от их традиций и обычаев, подчас самых примитивных. Следует отметить, что привнесенные варварами традиции и обычаи стали позднее одной из составных частей новой культуры, новой каролингской цивилизации. Папа Римский и все латинские епископы открыто проявили ту же апостольскую смелость, какую проявил Святой Павел, прямо введя в Церковь язычников, не ставя им условием непременное принятие иудейской культуры. И Церковь была вознаграждена. Самой яркой и значительной победой крещения варваров стало провзглашение Папой в 800 году каролингского царя Карла первым христианским императором Западной Европы.

Следует напомнить, что в Византии падение Рима было встречено с огорчением и братским сочувствием. Эти чувства Византия выказывала Риму до тех пор, пока не увидела, что латиняне мирно принимают варваров, вместо того,чтобы воевать с ними. Это вызвало у византийцев вопли протеста и возмущения против латинян, которых они обвинили в предательстве империи, греко-латинской культуры и, таким образом, христианства.

Евангелизация варваров проходила в два этапа. Первыми приняли крещение "завоеватели" - франки, германцы, готы, саксы, бургонды, вандалы и другие. Получив крещение, эти неофиты возвращались к себе и начинали евангелизацию местного населения. Эти новые христиане становились ревностными миссионерами.

Вся Центральная и Восточная Европа была евангелизирована миссионерами, которых посылали Рим и Византия. Они проповедовали одно и то же Евангелие, но в разной духовной и литургической традициях. Вот почему позднее, после разрыва между Римом и Византией, все Церкви, получившие Евангелие из Рима стали католическими, а те Церкви, которые были евангелизированы Византией, стали православными.

Наш европейский "общий дом" подвергался многим испытантиям, среди которых следует отметить конфликт в Западной Церкви в 16 веке, который разделил ее на две части - католическую и протестантскую. И относительно недавнее испытание, происшедшее уже в нашем, 20-м веке. Я имею в виду противостояние двух тоталитарных идеологий - нацистской и коммунистической. И если сегодня стены, разделявшие народы Европы, пали и так называемая "большая Европа" вновь обрела видимое единство, все-таки не следует недооценивать удары и раны прошлого, а также их последствия.

Хочу еще раз напомнить, что возврат к христианским корням без сомнения поможет укрепить еще очень хрупкое единство. Но при условии, что к слову "корни" (во множественном числе) будет особое отношение.

Надо постоянно помнить о том, что, если слово "христианство" имеет только единственное число, его корни и формы выражения множественны. Также все христиане "общего дома" должны наконец понять, что их вера едина,

только она выражается в разных традициях, и необходимо относиться с уважением и пониманиям к разным выражениям веры.

Сегодня Церковь должна играть ту же объединяющую роль, которую она всегда играла в нашем "общем доме", принимая в него новых язычников, новых варваров, которые уже стоят у стен "общего дома" и стучатся в его двери.

2 - СЕГОДНЯ

ВТОРОЙ МИР

Сразу же после Второй Мировой войны из-под пера экономистов, социологов и журналистов вышло новое выражение, ставшее для нас сегодня привычным - "Третий мир", обозначающее страны, которые стали на путь развития и которые находятся, в основном, в Африке, Азии и Латинской Америке.

Что касается развитых стран Европы, Северной Америки, Японии и Австралии, — их можно назвать "Первым миром".

Остается третья часть этого неточного раздела, а именно страны "Второго мира", в Европе и Азии, живущие под коммунистическим режимом, которым мы дали общее название "Страны Востока". Этот "Второй мир" объединил более полутора миллиардов мужчин и женщин самых разных стран, но живущих под одним и тем же экономическим, политическим и идеологическим режимом.

Вот уже почти десять лет как 450 миллионов из них, в основном европейцы (Советский Союз и его "сателлиты"), "вышли" из тоталитаризма. Среди них почти половину составляют христиане: 95 миллионов — православные, 75 миллионов — католики и 30 миллионов — протестанты.

Что происходит с ними сейчас, по выходе из тяжелой зимней спячки, которая продолжалась 75 лет для одних и 40 лет для других?

РАЗЛИЧИЯ НАЦИОНАЛЬНЫЕ И КУЛЬТУРНЫЕ

Первая важная констатация — христиане Восточной Европы не составляют в прямом смысле слова одну Церковь. Они живут в разных странах и культурах. Некоторые из них славяне, другие -- немцы, прибалты, финно-угоры, сино-монголы, кавказцы...

К тому же эти христиане, будь то православные, католики, протестанты (лютеране или баптисты) живут рядом и разделяют все то, что и многочисленные верующие нехристиане (мусульмане, иудеи, буддисты). Часто в одной и той же стране живут христиане разных конфессий. Что касается католиков, они тоже разные. Если большинство из них -- это католики латинского обряда, то немалое их число составляют католики восточного (византийского) обряда — славяне и румыны.

ИСКУССТВЕННОЕ ЕДИНСТВО

Все эти факторы различий подчеркивают искусственный, временный и непрочный характер единства, которое основано, главным образом, на общности судьбы чисто случайной и относительно недавней.

В самом деле, то общее, что характеризует этих христиан, это, то, что больше 75 лет одни и больше 40 лет другие — все они жили под одним идеологическим, экономическим и культурным режимом. Действительно, марксистско-ленинской идеологии и коммунистической партии были полностью подчинены все сферы жизни -- административной, экономической, социальной и культурной каждой из этих стран. Таким образом, они представляли собой "отдельный мир", герметически закрытый в самом себе.

В Европе, как и в Азии выражение "железный занавес" не было метафорой, но реальностью — бетонированной и колючей. Эта непрерывная стена не была предназначена для защиты от внешних вторжений, но служила препятствием уходу вовне. Системы защиты и охраны страны были направлены вовнутрь, и для того, чтобы легально выехать за границу, гражданин страны нуждался в выездной визе.

Это является мощным доказательством того, что составляло "единство" "Второго мира", ведь это не было добровольное участие народа в общей идеологии, но принужденная сплоченность, достигнутая не демократическим путем, а при помощи военной силы, и удерживаемая террором и репрессиями.

Таким образом, основное различие в ситуации стран коммунистического блока происходило не столько от различия их исторического прошлого, языка и культуры, сколько от той интенсивности, с которой коммунизация была навязана стране. Чем больше говорили о коммунизме, тем хуже становилась экономика и тем меньше оставалось свобод. Зато в тех странах, где принципы марксизма-ленинизма не строго применялись в экономике и политике, дышалось легче, и уровень жизни был выше.

ТОТАЛИТАРИЗМ В СВОЕЙ СУЩНОСТИ АТЕИСТИЧЕН

Совершенно справедливо, что все верующие коммунистического мира, или точнее, все христиане были, образно говоря, "под прицелом власти".

Почему? Потому что, если в мире, например, в Третьем мире, есть христиане-жертвы тоталитаризма политического, то здесь, в коммунистических странах, христиане были жертвами тоталитаризма политического и идеологического. Этот тоталитаризм поражал прямо, со всего размаха, а не последовательным путем, то, что для христианина является наиболее глубоким и характерным - его связь с Богом, религию. Христиане подвергались преследованиям не из-за того, что их политические или социальные концепции расходились с позицией партии, а исключительно потому, что человек должен был быть атеистом, отрезанным от Бога, лишенным Бога, "без Бога".

Так, в области тактического применения, на "практике", марксизм-ленинизм не прекращал лавировать, он ни на йоту не отходил от своих принципов, и всегда утверждался в своей атеистической сущности. По своей внутренней логике коммунизм должен был привести к "окончательному решению", к полной ликвидации всех религий. Но как этого достичь? Те, кто отвечал за антирелигиозную борьбу, будучи единодушными в окончательном решении, не всегда находили нужный ответ. К тому же ситуации во всех странах и исторических периодах не были одинаковыми. Откуда же эти колебания, которые обнаруживаются в поведении компартий стран Восточной Европы в их антирелигиозной политике?

СТОЙКОСТЬ РЕЛИГИОЗНОГО ФЕНОМЕНА

Тем не менее, оставался факт: стойкость, устойчивость и даже возрождение "религиозного феномена" (как выражается официальная терминология). Однако этот сам по себе простой факт составляет существенное опровержение ошибок марксизма и его ненаучного антропологического анализа. Марксизм, действительно, прокламирует, что Бога нет, что Его придумал человек. Бог является продуктом фантазии человека, отчужденного от специфических материальных экономических и социальных структур. Это окружающие условия определяют поступки человека. Достаточно лишь радикально изменить окружение человека, его инфраструктуру, чтобы придуманные надстройки (такие, как религия) развалились и исчезли сами собой!

Итак, в СССР, например, на протяжении 75 лет экономические, социальные и политические инфраструктуры были радикально изменены. Логично, что должен был родиться новый человек, продукт нового мира. Тем более, что были приняты все меры для изоляции его от внешнего мира, и новые поколения с колыбели были воспитаны в строго атеистическом окружении. Откуда же эта стойкость, эта преемственность далёкого прошлого в мире, старательно "стерилизованном", получившим прививку от всяких религиозных заражений?

Кое-кто обвиняет в пагубном влиянии бабушек, но при этом они забывают, что старорежимные бабушки давно умерли, и что бабушки теперешних детей родились вместе с революцией. То есть через два поколения их внуки ищут и открывают Бога...

Другие инициаторы атеизма, как в Восточной Германии и Венгрии, считали более эффективным не прямое нападение на религию, а развитие научного атеизма, так же как и всех других форм практического материализма. А другие, как в Чехословакии и СССР, атаковали не только веру, но, главным образом, религиозную практику. Все формы запугивания:

шантаж, прессинг были использованы против верующих, превращая их в парий - профессиональных и социальных. Люди становились гражданами второго сорта, если у них хватало мужества исповедовать свою веру.

КОМПРОМЕТИРОВАТЬ ЦЕРКВИ!

И наконец, те, кто был ответствен за борьбу с религией, прилагали все усилия, чтобы скомпрометировать Церкви и их иерархов, вовлекая их в политический коллаборационизм с режимом. Это стало драмой для многих Церквей: в СССР, Венгрии, Чехословакии, Румынии, Болгарии, которые в надежде "спасти то, что может быть спасено", — от уступки к уступке, от компромисса к компромиссу, кончили тем, что абсолютно лишились поддержки и доверия паствы. Эта драма была тем более тяжелой, что те церковные деятели, которые "получили материальные привилегии, стали достойными сожаления, превратились в антиклерикальные карикатуры. Эти церковные иерархи против их воли были использованы режимом, чтобы обманывать чистосердечных христиан Запада.

СОПРОТИВЛЕНИЕ ЧИСТО ДУХОВНОЕ

Как же реагировали христиане Восточной Европы на разные формы гонений: увеличение преследований, тюремные заключения, интернирования, административные, профессиональные и социальные притеснения? В чем была их сила, а также их слабость? Их сила была, во-первых, в количестве, потому что, как мы говорили в начале, христиане составляли почти половину населения коммунистических стран Восточной Европы. Это главным образом и являлось самым важным. К тому же, чистоту доктрины сохраняли вместе христиане всех конфессий. Есть одна вещь, о которой недостаточно говорят на Западе. Это то, что ни одна христианская конфессия в коммунистических странах не испытала "заражения" марксизмом, будь то католики, протестанты, баптисты или православные. Они сохранили богословскую доктрину чистой. Вот почему они были очень удивлены, когда, попав на Запад, обнаружили, что некоторые течения нашего богословия подверглись влиянию марксизма.

Далее, все эти христиане были отмечены печатью гонений, все они страдали, у всех были свои исповедники веры и мученики. Все они подвергались испытаниям.

Второе, что следует подчеркнуть -- все эти христиане оказали сопротивление искушению насилием, политическим провокациям, они остались на позициях строго религиозных. Вот почему они не хотели, чтобы их называли "диссидентами", "оппозиционерами". Они были лояльными гражданами своих стран, в то же время отстаивая свою независимость по отношению к политической силе, отстаивая свое право на "инакомыслие". Однако рядом с этими мужественными "сопротивленцами" были и "послушные", ставшие коллаборантами.

Также не надо уменьшать результаты губительных последствий влияния атеизма на население. Сколько должно пройти лет, десятилетий, чтобы поставить этих лежащих людей на ноги? Прекрасные примеры смелости и веры не должны закрывать эту реальность.

РАЗЛИЧНЫЕ ФОРМЫ СОПРОТИВЛЕНИЯ

Но внутри разных христианских конфессий мы можем одинаково отмечать различные формы сопротивления, начиная с героизма и смелости, до осторожности и слабости.

Некоторые церковные деятели зашли довольно далеко в "пассивном коллаборационизме", особенно в некоторых православных общинах, где прежде всего хотели, чтобы церкви остались открытыми. Потому что в восточном христианстве литургия является источником всей христианской жизни — сакраментальной, катехизической, богословской. Вот почему закрытия храмов имели драматические последствия для верующих, не подготовленных к подпольной литургической жизни.

У католиков формы сопротивления были другими. Когда действительно нападают на Католическую Церковь, ее пытаются оторвать от Рима, от этой пуповины, благодаря которой мы являемся католиками. Действительно, главным желанием правительств коммунистических стран было желание обезглавить Католическую Церковь и соблазнить ее к созданию национальных Церквей. Но эти попытки не увенчались успехом. В Польше власти поддерживали группу мирян, которые создали движение "Pax" ("Мир"), но церковные иерархи и большинство верующих выступили против. То же было проделано и в Чехословакии при помощи движения священников за мир"Passem Terris", и в Венгрии при помощи движения "Opus Pacis". Повсюду власти пытались сломить единство Церкви, создавая псевдо-Церкви.

Однако во всех этих странах им был дан отпор: католики, когда их преследуют и закрывают их храмы, уходят в катакомбы. Пример греко-католиков был наиболее наглядным, ведь на Украине и в Румынии б миллионов верующих на протяжении 40 лет существовали исключительно в "катакомбах ".

Протестантские общины (лютеранской традиции) в Восточной Германии, Венгрии, Румынии и в странах Прибалтики, привыкшие следовать известной поговорке "cujus regio ejus regio" ("религия страны должна быть такой же, как религия князя"), обычно старались сохранять равновесие между гражданской лояльностью и смелостью христианина. Евангельские баптисты, напротив, даже когда они были легально "зарегистрированы", вели себя более принципиально, утверждая, "что нужно повиноваться Богу скорее, чем человеку". За это они становились объектами постоянных преследований, что их окружало ореолом, особенно среди сельского населения и в рабочей среде.

СЕГОДНЯ: "ПЕРЕХОД ЧЕРЕЗ ПУСТЫНЮ"

Никто не может отрицать, что духовная, а не политическая борьба христиан Восточной Европы широко содействовала эффектному крушению "колосса на глиняных ногах".

Приход в 1978 году "Папы с Востока" стал детонатором или точнее видимой манифестацией невидимого подъема духовных сил, которые распространялись из Польши через Чехословакию, Восточную Германию, Литву в Советский Союз для бескровного выхода из самого кровавого таталитаризма в истории. То, что это событие произошло вслед за празднованием 1000-летия Крещения Руси (988-1988), хорошо показывает, что то, что, говоря по-человечески, невозможно было предположить, произошло благодаря помощи Бога и Его Святой Матери.

Итак, христиане, которые боролись за демократию и свободу, играют ли они еще роль в новом обществе потребления? Что могут они делать и что они делают? Потому что, после "переправы через Чермное море" граждане Восточной Европы переживают "переход через пустыню", безбоязненно встречая три испытания - кризис экономический, моральный и национальный.

КОТЛЫ ЕГИПЕТСКИЕ

Экономический кризис предполагает резкий переход от коллективной формы управления, к рыночной экономике. Это особенно задевает пожилых людей, которые привыкли получать помощь от "государства-провидения", гарантировавшего им хоть и скудный, но одинаковый для всех прожиточный минимум (за исключением, конечно, тех, кто принадлежал к числу привилегирбванных). Сегодня же обнаружилось большое неравенство, и те, кто не может работать, задеты больше всех. С тех пор, не сожалея о самом коммунизме, они испытывают ту же ностальгию, что и израильтяне, жалевшие не о своем рабстве, а о "котлах египетских"!

И именно здесь, те христиане — православные, католики и протестанты -- кто не имеет доступа к карьере политической, административной и экономической, стараются быть полезными на том простом уровне, где гражданские власти практически отсутствуют. Они занимаются благотворительной деятельностью при приходах (общедоступные обеды, одежда, медикаменты, помощь в больницах и т.п.) Здесь речь идёт о "микро-реализации", но эффективность, с которой она осуществляется, свидетельствует о настоящей братской помощи и экуменическом содружестве.

"СОБЛАЗН ЗОЛОТЫМ ТЕЛЬЦОМ"

Для молодого поколения соблазн заключается не в ностальгии по прошлому, а в "золотой лихорадке", в постоянном "бизнесе" — источнике материальной выгоды, не всегда полученной легальным и честным путем.

Ослепление материалистическим Западом, особенно американским, для многих стало приманкой, на которой они обжигаются. Наркотики, секс, порнография, преступность, коррупция и т.д. стали новыми "идолами", в которых отражаются растерянность и моральный кризис молодого поколения.

Разумеется, все эти пороки присутствовали и в коммунистическом обществе, но они существовали как запретный плод, рядом с другими пороками, более видными, такими, как проституция, алкоголизм, ложь, доносы, страх, слабость и т.д.

Для Церкви борьба с моральным кризисом, охватившим общество, является задачей N°1 пасторской миссии. Как когда-то Моисей, Церковь должна прилагать все усилия к разоблачению "соблазна золотым тельцом" и окружающего неопагонизма. Но это совершенно новая ментальность, которую нужно заново создать, начиная с евангельских наставлений, литургической и сакраментальной жизни. Относясь с уважением к традициям разных христианских объединений, эта пасторская миссия должна быть общим делом всех Церквей, а не поводом к досадному соперничеству и к достойному сожеления и несправедливому обвинению в прозелитизме или в "духовном браконьерстве".

Влияние пришедших извне или вновь проросших из старых местных корней всевозможных сект, должно тоже объединять христиан, а не разъединять их. Церковные лидеры должны оберегать свою паству общей катехизацией от тех "подделок", которыми являются псевдо-христианские секты. Но их не следует смешивать с настоящими Апостольскими Церквами.

Обращение к светским властям и государственным органам с просьбой вмешаться в эту область, может превратиться в "Дамоклов меч", способный стать угрозой свободному исповеданию для любого христианского образования. Роль государства, напротив, должна заключаться в пресечении нарушений общественного порядка, а также нарушений административных и фискальных законов, которым подчиняются все граждане страны, и в охране здоровья населения. Но нет исключительного права у "цезаря" быть арбитром в раздорах богословских и канонических, которые ставят в оппозицию друг к другу те или иные христианские конфессии, так как они не представляют никакой опасности государственным устоям. Иначе сам "цезарь" будет нарушать конституцию и те международные соглашения, которые гарантируют полную религиозную свободу, без какой-либо дискриминации.

КОЛЕНА ИЗРАИЛЕВЫ ПОНОСИЛИ ДРУГ ДРУГА

Распад советской империи и ее сателлитов породил третью опасность в сердце каждой из стран "Второго мира" -- кризис национальный.

Действительно, с тех пор, как политический и идеологический ошейник, который держал искусственное единство "Второго мира", разорвался, каждый из народов, его составлявших, вспомнил о спорных вопросах, напряженности и о вековых распрях со своими соседями или с национальными меньшинствами, живущими с ними рядом. И снова "колена израилевы поносили друг друга". И даже если, к счастью, "пожары", которые разрушали Кавказ и Балканы, были более или менее локальными, сколько еще огня спрятано под пеплом?

Также внутри каждой страны, после падения старых лидеров, можно было опасаться худшего, но, кажется, здравый смысл все же взял верх над безумием мести и репрессий. В своём большинстве смену режимов в Восточной Европе можно назвать "бархатными революциями", без кровавых чисток и судов. Этому можно только радоваться,

Но есть и другие раны, которые для части населения России являются оскорблением, для той части населения, которая вдруг увидела свою Родину обойденной на международной арене, превратившейся из сверхдержавы в пострадавшее государство. Это объясняет успех националистических движений и их альянс с коммунистами. Если и не существует реальной политической опасности (как показали выборы в разных странах), однако национал-коммунизм хорошо отражает растерянность масс перед лицом экономического хаоса, морального краха и оскорбления патриотического самолюбия. Все это еще раз объясняет не поворот к коммунизму, а к коммунистам, которые под другой окраской и другой вывеской цепляются за власть. Покинув политические посты, они часто становятся новой экономической номенклатурой, которая соприкасается с мафией всех видов.

По отношению к этой нечистой среде и к этому необычному союзy экстремистов-националистов и неокоммунистов, Русская Православная Церковь находится в нелегкой ситуации.

Исторически сложилось так, что во всех странах, связанных с Византией (Россия, Украина, Белоруссия, Грузия, Болгария, Сербия и Румыния) православие является душой и цементом нации. Отождествление нации и православия, с одной стороны, и симфония власти между "троном и алтарём", с другой, всегда были силой, но также и слабостью национальных Церквей.

В царской России, например, политической и духовной наследнице Византии, симфония власти и Церкви была больше теоретической, чем реальной, она была в ущерб Церкви. Затем, в советской России лживое отделение Церкви от государства поставило Православную Церковь в положение "Церкви-заложницы", полностью отданной на милость ее притеснителей.

Сегодня все эти Церкви испытывают радость настоящей независимости. Они, наконец, получили такую возможность, но, к сожалению, по-видимому, тяжесть прошлого настолько велика, что некоторые православные иерархи скорее склонны вернуться к взаимной зависимости Церкви и государства. А политические власти, с другой стороны, желают установить и укрепить свой авторитет, опираясь на "свои" национальные Церкви.

Конечно, очень важно и неотложно, чтобы Церкви Восточной Европы, которые были трагически отрезаны от населения этих стран в период тоталитаризма, смогли вновь занять своё место и заняться апостольской деятельностью в обществе, но надо, чтобы они это делали прямо, не будучи зависимыми от политических и правительственных инстанций.

Это опасное отклонение в "национал-православие" было прямо осуждено как ересь под названием "филетизм" Константинопольским собором в 1872 году. Это церковный национализм, который отождествляет Церковь с нацией и "находится в явном противоречии с духом и учением Христа и восстает против Него".

Следствием соборного осуждения "религиозного национализма" должна стать разработка и проведение в жизнь гражданского законодательства," касающегося религии. Все страны "Второго мира" утвердили, если не в новых окончательных Конституциях, то хотя бы в Конституциях временных, право на полную религиозную свободу. К тому же все эти страны подписались под международным соглашением, гарантирующим свободу совести и входящим во Всеобщую Декларацию Прав Человека. Эта норма, конечно, имеет юридическую силу как для стран, в которых большинство населения — православные, так и для стран с католическим и протестантским большинством, где православное меньшинство не может быть стесняемо в исповедании и распространении (например, радиовещании) своей религии. И еще, братское сотрудничество храстиан разных конфессий должно помочь реальному проведению в жизнь законодательств, которые власти на местах все еще дискриминируют и тормозят их выполнение.

ХРИСТИАНЕ -- ТВОРЦЫ ЕДИНСТВА

В конце этого короткого сообщения можно сделать вывод, что почти через 10 лет после выхода из тоталитаризма христиане Восточной Европы продолжают, как и раньше, быть активными и в восстановлении Церквей и обществ своих стран.

Экклезиастическое обновление в каждой стране и в каждой христианской конфессии требует долгого развития. Религиозная жизнь, после драматического духовного опустынивания, сейчас проявляется в удивительном "весеннем" расцвете. Открытие старых и строительство новых храмов, семинарии, религиозные общины, катехизация, религиозная пресса, молодежные движения и т.д. являются видимыми знаками духовного обновления православных, католических и протестантских общин. Однако они не скрывают те новые трудности, с которыми им придётся столкнуться. Как мы уже подчеркивали, христиане проявляют также большую активность и в восстановлении общества.

Основная и незаменимая роль Церквей — это, во-первых, духовно "вновь насытить кислородом" Божью паству, возродить души, не оставляя без внимания и заботу о теле. Отсюда путь в жизнь литургическую, сакраментальную, катехизическую и монашескую.

Наконец и прежде всего, о той важной роли, которую играют не только иерархи, но каждый христианин — быть творцами примирения в обществе, находящемся в периоде вызревания, относясь с уважением к различиям этническим, культурным и конфессиональным. Взаимная дополняемость разных духовных традиций может стать ничем незаменимым обогащением общества, которое становится более плюралистическим и "открытым".

Например, христиане. Востока, православные и греко-католики, подчеркивают глубинную укорененность христианства в его библейских, святоотеческих, литургических, монашеских корнях, так же как верность "истинной вере" (ортодоксии), как и "истинной хвале" (орто-докса).

Со своей стороны, христиане Запада, католики и протестанты подчеркивают универсальную важность христианства "без границ", особенно заботливое отношения к братьям в Боге внутри социальной, семейной и профессиональной жизни.

И наконец, духовный потенциал аккумулируется всеми христианами Восточной Европы в очищении через преследования, кровь мучеников, страдания исповедников, стойкость священников и паствы — все это создает особенную и невероятную сущность любви, которая не может не принести обильных плодов, и, косвенно, нам, и стимулирует нас крепить с ними узы дружбы, солидарности и взаимопомощи.

 

 

Отец БЕРНАР ДЮПИР

Християнські мученики СРСР, насіння єдності

(с сайта Львовского католического университета)

 

 

Вл. Бернар Дюпір
парох російської католицької парохії східного обряду у Парижі, директор Російського католицького культурного центру

Одного дня на Вознесіння, Ісус залишає своїх апостолів, кажучи їм: “І Моїми ви свідками будете” (“ESSESTE MOU MARTYRЕS” (Дії 1,8). Для апостолів у цій новині немає нічого трагічного, оскільки в цей час грецьке слово “Martyr” означає “Свідок”, “Ви будете моїми свідками”.

Але незабаром апостоли довідуються про інше значення слова “martyres”, коли їм самим потрібно удостовірити, “затвердити” правдивість їхнього свідчення, піддаючись на випробування страждання та смерті.

Отож, вони окреслені “ мучеником з великої літери ” , яким є Христос, “свідок вірний і правдивий” (APO 1,5), який, повідомивши своє послання словами, проголосив його також загальнозрозумілою безперечною мовою вимученого тіла і пролитої крові.

***

“І Моїми ви свідками будете... аж до останнього краю землі”. Неможлива місія для цієї купки звичайних людей, замало підготованих до настільки грандіозної та небезпечної справи. Переслідування, страждання та смерть – ось, що чекає цих сміливців, які наважуються прославляти (бравувати) Царя цього світу, Царя Темряви та Батька Брехні. Вони, що стають протагоністами, свідками Правди, Світла та Любові Господа.

Але те, що не можливе для людини, є можливим для Бога, і вони пригадують, що Ісус пообіцяв їм: “Та ви приймете силу, як Дух Святий злине на вас” (Дії 1,8).

Ось уже більше 2 тисяч років здійснюється постійне чудо передачі, у часі та просторі, мучеництва, великого вияву сили, “динамісу” (“DYNAMІS”), Духа Святого через людську слабкість.

Бо тоді, як Цар цього Світу, починаючи з ночі часів, царював на велетенському людському стадіоні, щоб “розважати” та відвертати натовпи від їхнього божественного призначення, в іудейському куточку, у ногах хреста з розп'яттям, почав справжню естафету, непередбачену програмою.

І вже два тисячоліття надзвичайний людський ланцюг, справжній марафон наступників безперервно борознить планету, які не припиняють повідомлятися тим, що його називають “свідком”, який більш не є об'єктом, ціпком чи факелом, але живою істотою, Воскреслий Христос, який у кожному з його живих свідків, увічнює і актуалізує своє єдине віковічне мучеництво, свою єдину вічну жертву, вище свічення абсолюту любові Бога до усіх людей.

***

Ось чому покликання до мучеництва не є виключністю “Святих Мучеників”. Воно є покликанням кожного хрещеного, покликаного пережити абсолют любові, яким би не був стан його життя, як це повчально висловив Св.Бернар: “Виміром любові є любов без виміру”. Так, випробування стає доказом, тест справжньої любові і що переслідування є “часом правди”, яка породжує або мучеників, або, на жаль, тих, що зрікаються релігії. У цьому значенні, в історії Церкви переслідування завжди були сильними періодами, що стимулювали запал християн. Саме це натхнуло Оріжен сказати: “мирний час сприяє Сатані, що краде у Христа його мучеників, а у Церкви – її славу”.

Саме як реакція проти такого обезбарвлення віри та великодушності, Святим Духом підштовхнув християн та християнок, які прагнуть пережити абсолют любові євангельського ідеалу, йти шляхом, який Св.Атанас назвав “біле мучеництво” – монархізм. Голова цих великих духовних вчителів, Св.Антуан, був першим, хто, знову згідно Св.Атанаса, “досяг святості, не скуштувавши мучеництва”.

Все ж, християнські мужі, вчорашні та сьогоднішні, покликані свідчити те, що подружня ідеальна та досконала любов, якщо не є можливою людям, то є можливою Господу та з Господом, завдяки церковним обрядам. Ось чому Святі Мученики, “які були увінчані божественною славою після жорстокого побиття”, цитуються у приклад та згадуються у подружній літургії, що у східних християн називається “коронування”, для того, щоб вони допомагали молодим подружжям вести добру боротьбу, що буде увінчана в кінці часів.

Чи він “червоний” від пролитої крові, чи “білий” від чернечої чи подружньої посвяти, мученик завжди покликаний бути свідком “великої любові”, “максмум-любові”, а тому, на відміну від слова та людської уяви про нього, він не може вести ні до долоризму (dolorisme), ні до мазохізму, навпаки – до радості Блаженства. Хрест, який мученик отримує від свого Учителя і який він носить з Ним, стає, за обіцянкою Ісуса, “ношею приємною та легкою”, джерелом радості та сили.

***

Постійна присутність “святих мучеників” протягом становлення Церкви і особливо, їхня присутність поміж нами сьогодні, у в'язницях, таборах, гулагах та інших людських “бійнях”, без сумніву розміщених по всій земній кулі, є суворим закликом, благотворним “електрошоком”, що мав би розбудити та оживити (надихнути) духовний тонус християн.

Що ж до СРСР, він, протягом більш як 75 років, формував Імперію, де жили під примусом цієї ж політичної глибоко атеїстичної диктатури 300 мільйонів мешканців “усіх націй, рас, народів та мови”.

Єдиним спільним знаменником, що характеризував цих християн, було те, що більше 75 років вони жили під одним ідеологічним, економічним та політичним режимом. Та ж марксистсько-леніністська ідеологія і та ж Комуністична партія повністю командували усіма секторами адміністративного, економічного, соціального та культурного життя країни. Таким чином, вони формували окремий світ, що жив у замкненому просторі, герметично замкненому у самому собі.

До того ж, усі віруючі СРСР, а точніше, усі християни були, щоб використати уяву, “під строгим наглядом Влади”.

Цей тоталітаризм досягав батогом те, що для християнина було найглибшим та найособливішим: його живий зв'язок з Богом, той зв'язок, який знову пов'язує його з Богом – релігія. Християн переслідували не через політичні чи соціальні концепції, протилежні чи суперечили концепціям Партії, а лише через те, що людина повинна бути атеїстом, відірвана від Бога, позбавлена Бога, “безбожна”.

Якщо, у галузі тактичних застосувань “праксису”, марксизм-ленінізм не переставав лавірувати, у своїх принципах він не змінювався ні на йоту, але завжди стверджував, що є внутрішньо атеїстичним. За внутрішньою логікою, комунізм повинен був примкнути до “остаточного рішення”, до повної ліквідації будь-якої релігії.

Лицем до різних форм переслідування, проходячи вбивства, ув'язнення, інтернування аж до болючих адміністративних, професійних та соціальних знущань, як реагували християни СРСР і якими були їхні сили, а також їхні слабкості?

Сила цих християн, з усіх перемішаних конфесій, є в тому, що вони відстояли недоторканість доктрини. Одне є те, про що на Заході недостатньо говорять, що жодна християнська конфесія в СРСР не терпіла марксистське “зараження”. Чи це православні, чи католики, протестанти чи баптисти, вони усі утримали чистою ідеологічну доктрину. Також, вони були здивовані, коли, приходячи на Захід, побачили, що наше богослов'я зазнало впливу марксизму.

Потім, усі ці християни позначені тим самим випробуванням переслідувань, усі страждали, усі були сповідниками, мучениками. Усі зазнали випробувань.

Що ще потрібно відзначити, усі ці християни чинили опір тиску жорстокості, політичним провокаціям і вони залишилися на землі строго релігійній. Саме тому вони не хотіли, щоб їх називали “дисидентами”, “опозиціоністами”. Вони були лояльними жителями своєї країни, які однак утверджували свою незалежність у зв'язках з політичною владою, відстоюючи своє право “мислити інакше”.

Однак, поруч із мужніми “захисників”, були також “підкорені”, вимушені “співробітники”, або ж активні. Не потрібно також зменшувати атеїстичні руйнування на рівні населення. Скільки потрібно буде років, десятиліть, щоб підняти цих людей. Що здалися? прекрасні приклади віри та сміливості не повинні окультовувати цю реальність.

Але всередині різних християнських конфесій можна було також помітити різні способи опору, від героїзму та мужності до розсудливості.

Дехто був доволі далеко у “пасивному співробітництві”, особливо у деяких конфесіях православної традиції , де перш за все намагалися утримати церкви відкритими. Це тому, що на християнському Сході культ літургії є джерелом усього християнського, обрядового (??), катехитичного, богословського та духовного життя. Тому, закриття однієї церкви мало драматичні наслідки для вірних, що були меш готові вести підпільне церковне життя.

У католиків форми опору були іншими. Коли нападають на католицьку Церкву, то насправді ж намагаються порвати з Римом, з цим “пупом Землі”, що робить нас католиками. Відсіч завжди була тією ж, оскільки переслідувані католики, якщо зачиняють їхні церкви, вони спускаються у катакомби. Приклад Греко-Католицької Церкви був найбільш наочним, оскільки на Україні кілька мільйонів поміж них жило повністю у “катакомбах”.

Протестантські спільноти лютеранської традиції у Балтійських країнах, що звикли слідувати знаменному правилу “cujus regio ejus religio” (релігія країни повинна бути релігією “царя”), намагалися, як правило, утримати важку рівновагу між громадським лоялізмом та християнською мужністю. Баптисти-євангелісти, навпаки, виявлялися набагато непримиреннішими, навіть коли їх було легально “записано”, щоб підтвердити, “що потрібно підкорятися Богові, а не людям”. Через це вони були об'єктом постійних переслідувань, що часто завдавало їм показового впливу, особливо у сільських та робітничих верствах населення.

Отже, для багатьох християн СРСР, переслідування стало нагодою екуменічного відновлення, а зокрема, примирення між православними та католиками. У випробуванні переслідування та хреста, у величезній суміші депортацій та внутрішніх засланнях, християни різних конфесій навчилися, на тих же низьких стінах в'язниць та гулагів, де у сусідстві по камері, роботі чи повсякденним життям, знайомитися, пізнавати себе, як братів набагато ближчих, ніж вони могли собі це уявити.

Ці різноманітні християнські спільноти, напередодні Революції, жили поруч. Звісно, що вони були залежні від історичних та національних розділень (поділів). Вони були переповнені упередженнями та карикатурним баченням одні одних. Вони не знали про свої справжні взаємні багатства.

Сьогодні, у цьому так палко жаданому екуменічному примиренні, християни євангелісти баптисти намагаються внести якнайбільше динаміки, щоб досягти глибокі народні маси, повністю дихристиянізовані.

Католики римського обряду, особливо в Латвії, а також у всій внутрішній діаспорі, що розсіяла по всіх найбільш віддалених районах Сибіру та Центральної Азії, свідчать про дивовижну життєвість.

Католики візантійського обряду, особливо українці, наперекір насильному приєднанню до православ'я у 1946 р., намагаються наблизити вибачення та примирення.

Що ж до православних, які складають більшість від християн колишнього СРСР, численними є ті, що бажають налагодити братерські стосунки з неправославними християнами, але їм потрібно ще багато терпіння, щоб подолати перешкоди взаємного незнання та непорозуміння.

У намаганнях християн колишнього СРСР повернутися до християнської Єдності, потрібно підкреслити показову роль цих переслідуваних, цих мучеників та цих сповідників для підтримки примирення.

Це вони, жертви, які не лише вибачили своїм катам, своїм переслідникам, донощикам, зреченим, зрадникам та боягузам, але які до того відсуджували свою справу перед Господом, благаючи його милосердя. Зрештою, саме завдяки їхній пролитій крові не тільки численні християни продовжили “розвиватися”, але багато також “Устань і піди на вулицю, що Простою зветься, і пошукай у домі Юдовім Савла, тарсянина, ось бо він молиться” (Дії 9,11), стали палкими апостолами і проповідниками ніжності Божої, “що є багатий і милостивий, надзвичайно Добрий і Друг людини”.

Зрештою, універсальність християнського мучеництва почало руйнувати скандальні поділи, утворені гріхом людини у лоні учнів Христа. На цьому рівні свідчень найбільшої любові бар'єри та конфесійні етикети більш не мають значення і з тріскотом зникають ( volent en eclat ). Насправді, мученики є також переможцями християнського примирення. Вони вказують нам радикальні ліки проти підступного раку поділу, який роз'їдає органи Христового Тіла, і якому Він сам болісно пророкував руйнування. Цими радикальними ліками є єдність любові, така, якою вона справдилася у єдності любові трьох осіб Святої Трійці: “А ту славу, що Ти дав Мені, Я їм передав, щоб єдине були, як єдине і Ми” (Ів. 17, 22). І протилежно до того, як би ми хотіли думати, єдність віри не є ні передмовою, ні умовою єдності любові, вона є її плодом, як про це свідчать Святі Літургії Св.Івана CHRYSOSTOME і Св.Базіля перед CREDO: “Любімо одні одних, щоб у єдності одного Духа, ми визнавати Отця, Сина n а Святого Духа, Трійцю єдиносущну і нероздільну”.

Тому весь духовний потенціал, нагромаджений усіма християнами СРСР, у тому ж випробуванні переслідуванням, вся кров мучеників, усі страждання сповідників, уся мужність пасторів та вірних, усе це утворює виняткове і славнозвісне нагромадження любові, яке може тільки приносити багаті плоди, сприятливі для них, а посередньо, і нас, спонукаючи нас зміцнити з ними зв'язки дружби. Солідарності та взаємодопомоги.

Оскільки, зрештою, отрута поділу, що атакує клітини тіла Христа і яка нишком прищеплена “Діаболос-ом” ( Diabolos ), Дільник – це ненависть, яку можна перемогти тільки протиотрутою, якою є Любов Бога, посіяна у наші серця Духом Любові.

Усі Святі Мученики, які на тій самій землі вели ту ж боротьбу за перемогу любові Господа, нехай же будуть, як ніколи, міцним насінням єдності, щоб, як запрошує нас кожна Літургія, сприяти зміцненню та “процвітанню Святих Церков Божих та Єдності усіх”.