Карта сайта

В начало

ПРОТОИЕРЕЙ ДИМИТРИЙ КОНСТАНТИНОВ

 

Статьи из "Нового Русского Слова" о положении Русской Церкви.

Откровенный разговор.


Сентябрь 1990

Разговор должен быть совершенно откровенным. Уже немало месяцев идет оживленная, а иногда и ожесточенная дискуссия о положении Церкви в СССР в данное время, об оценке сергианского курса Московской патриархии, о политике власти в отношении РПЦ, о восстановленмии церквей и о многом другом. Своего кульминационного пукта дискуссия достигла после избрания нового патриарха, перейдя с общепринятых норм вполне возможных споров на недопустимые, включившие в себя оскорбления Его Святейшества патриарха Московского и всея Руси Алексия 2-го со стороны отдельных зарубежных клириков. Явление недопустимое и весьма грустное.
Как историк Церкви, работающий в этой области без малого 50 лет и такое же количество времени стоящий как священник перед Престолом Всевышнего, я позволю себе высказать свою точку зрения на происходящее и надеюсь, что наши зарубежные органы печати дадут мне возможность высказаться, независимо от того согласны они со мною или нет.
Сейчас как никогда остро стал вопрос о т.н. сергианском курсе Московской патриархии, ставшим объектом споров, перемежающихся с едва-ли приличными выходками по адресу его носителей. Спор этот не нов. Не мешает при этом вспомнить о том, что писалось об этом в эмиграции еще много лет назад. Споры были и тогда, но тон полемики был несколько иной. Цитирую текст, относящийся к половине 60-х годов нашего столетия.
Декларация митрополита Сергия, призвавшая Церковь к лояльности в отношении к советской власти, и по существу ничего не изменившая в жизни гонимой Церкви, вызвала к себе различное отношение, как внутри страны, так и зарубежом. Со времени ее издания и по настоящее время этот документ вызывает к себе самое различное отношение. В общих чертах можно отметить три точки зрения на данный документ.
1) Категорическое и абсолютное отрицание этого акта митрополита Сергия. Декларация о лояльности рассматривалась и рассматривается поныне некоторыми церковными кругами как целичайший грех против внутренней церковной правды, не допускающей никаких компромиссов с принципиально богоборческой властью, глумлением над памятью мучеников, погибших в советских застенках. Митрополит Сергий не имел права брать на себя ответственность в смысле проведения тех или иных мероприятий по спасению Церкви, ибо все находится в руках Божиих и не его дело было "спасать Церковь" подобными методами.
2) Вторая точка зрения отмечает, что по существу декларация митрополита Сергия ничего не изменила в то время во взаимоотношении Церкви и государства. Церковь, как "сергиевская", так и та ее часть, которая отказалась идти за ним, оставались обе гонимы и советские концлагери были наполнены представителями и той и другой группировки, хотя, конечно, по понятным причинам диктатура особенно жестоко гнала тех, кто отказался признать декларацию. Одновременно, сторонники этой точки зрения, в большинстве своем, тоже отрицательно относятся к декларации, но отмечают, что не зная всех внутренних секретных подробностей и условий, при которых митрополит Сергий принужден был прийти к выводу о необходимости подписать указанный документ (ибо эти условия будет знать когда-нибудь только история), они воздерживаются от окончательной оценки декларации о лояльности, видя в ней тяжкую необходимость, словесную дань безбожному "кесарю", вызванную совершенно особыми обстоятельствами и провокациями диктатуры. В противоположность первой точки зрения, здесь говорится о том, что митрополит Сергий несомненно имел право принимать те или иные решения и проводить нужные по его разумению мероприятия по спасению Церкви от ее окончального разорения, ибо воля Божия совершается через людей, которым Господь дает разум творить дело, порученное им от Бога. Это, если можно так выразиться, умеренная точка зрения, воздерживающаяся от огульного осуждения.
3) Третья точка зрения - это полное приятие декларации митрополита Сергия, как необходимого акта церковной политики, как акт святительской мудрости митрополита, давшего возможность привести церковные дела более или менее в порядок и обеспечившего Церкви возможность вообще существовать в СССР (Прот. Димитрий Константинов. Гонимая Церковь. (Русская Православная Церковь в СССР). Нью-Йорк, Всеславянское издательство, 1967,стр.13-15).
Это писалось более двадцати лет назад. Писалось, но недописалось. В то время закончить эти мысли было нельзя, тем более, что вопреки советской практике того времени, соображения о декларации митрополита Сергия вызвали реакцию в Москве. Неожиданно для всех на голос эмиграции отреагировала советская печать ("Труд", "Наука и религия" и др.), вцепившиеся в приведенные выше формулировки и вознегодовавшие на то, что автор-экстремист смеет сомневаться и говорить, что весь верующий народ не пошел за митрополитом Сергием, раскололся на группы, по-разному относившиеся к происходящему и даже "приняв мучительно и с горечью декларацию лояльности, рассматривал ее как тяжкую необходимость, и восприняв ее именно так, не отшатнулся, и в своем большинстве пошел по тому-же пути, считая что благодатность Церкви осталась, несмотря на все события сохраненной".0 Советская пропаганда причитала по поводу "Гонимой Церкви около десяти лет и замолкла лишь к концу семидесятых годов. Но дело не в этом, а в том, что спор не был закончен. Он не мог быть закончен в то время, так как в противном случае, продолжая его, мы могли бы поставить под новый удар Церковь, от которого она едва-ли оправилась.
События, связанные с декларацией митрополита Сергия происходили на моих глазах. Я тогда жил в СССР. Для тех, кто бывает в православном храме особенно не разбираясь в том, что там происходит, для тех кто просто идет к "службе", не отличая всенощной от "обедни" и панихиды от молебна, для тех декларация митрополита была только внешним церковно-политическим документом, в конце концов дававшая какого Церкви существовать. Для нас же, для т.н. "церковников", декларация имела еще другой, скрытый контекст, решавший для нас очень многое, не непонятный для всех "внешних".
Центром и могуществом Православия является Евхаристия. Для нас, верующих людей одна литургия совершенная в храме важнее и действеннее для всего мира, чем куча договоров, которые как правило никто не выполняет. До тех пор пока в православных храмах совершается Таинство Тела и Крови Христовой Церковь непобедима. Для нас это было главным, все остальное второстепенным. Для советских антирелигиозников и вершивших "религиозную политику" это было неизвестно и непонятно. Для них литургия была лишь вульгарное "отправление культа". Главное для их мышления была "религиозная пропаганда", которую во чтобы-то ни стало надо было пресечь. Власть не понимала с чем она имеет дело, как не понимает она и сейчас. Оставив Церкви культ, она дала ей возможность совершения литургии, дала верующим возможность Причащения и этим предопределила свое будущее поражение. Этот момент из современной истории РПЦ, связанной с декларацией митрополита Сергия, ярко, хотя и несколько эмоционально отметил на страницах НРС в начале этого года епископ Василий (Родзянко), статья которого на эту тему почему-то была напечатана в газете как "стороннее сообщение". Видимо необычная для обыденного мышления точка зрения епископа оказала воздействие на ход событий. Епископ Василий прав. Митрополит Сергий в церковно-политическом отношении с чисто земной точки зрения предал Церковь, но сохранил главное, предопределив будущую победу Церкви, свидетелями которой мы сейчас являемся. Если бы безбожники были достаточно умны, духовно развиты, и подлинно образованы, то они бы создали условия, при которых литургия не могла бы совершаться. В результате мы сегодня имели в СССР не 50 миллионов верующих, а нечто немного превышающее нуль, храмы все были бы закрыты и никакой победы не было бы. Но Промысл Божий вел свою Церковь по иному пути и об этом никогда нельзя забывать. Для неверующих и маловерующих мы пишем вздор, для настоящих верующих подлинную истину. В Евхаристии были заложены предпосылки для нынешней победы Церкви. Это понимали все действительно верующие люди, это понимал очевидно и митрополит Сергий, поведший Церковь по тому пути, который совершенно законно подвергается сомнению. Но промыслительность победы Церкви, лично для меня несомненная, предупреждает всех нас быть осторожнее в своих суждениях, а тем паче не пытаться делать церковную политику на мнимых и действительных ошибках руководства РПЦ. Вопрос стоит значительно сложнее. Это не оправдание современного церковнаго курса Московской патриархии, а объективный анализ того, что на самом деле происходит. И здесь речь идет не о "расщеплении" церковного сознания, о котором писал А.Апарин (А.Апарин. Размышления о Русском Церкви и "политическом богословии". "Русская Мысль", Париж, 3 августа 1990, № 3839), а о синтезе смиренно-аскетического подхода к этому вопросу с подходом церковно-политическим, благоговейное и бережное отношение к духовной стороне Церкви, ее сакральной сущности и отрицательное отношение к "команде церковно-государственных чиновников" (Апарин), стоящих во главе церковного управления.
Да, правы те, кто утверждает, что помимо всего прочего, правящая труппа архиереев оторвалась от верующего народа, замкнулась в своей номенклатурной ячейке, рассматривая народ как "улицу", ограждая его от себя часто при помощи дюжих молодчиков, не вполне понятного назначения. Но это и все прочее не дает основания устраивать какую-то непонятную травлю патриарха Алексия 2-го, особенно со стороны клириков любой юрисдикции. Не так давно, постоянный сотрудник "Голоса Америки" и настоятель православного собора в Вашингтоне протоиерей о.Виктор Потапов выступил на страницах НРС со статьей, "обличающей" патриарха Алексия 2. Это "обличение" начинается с того, что с первых же слов подчеркивается, что Поместный Собор РПЦ избрал своим новым предстоятелем эстонца (Прот Виктор Потапов. Скорбные мысли по поводу избрания Алексия 2. НРС, 28 июня 1990, стр. 10). Эстонца, ну и что? Может быть на всякий случай вспомним: "Иже во святых отец наших всея России чудотворцев Михаила, Петра, Алексия" и т.д. А первый российский митрополит Киевский Михаил был сириец. Ну и что же? Да ничего; просто не понимаю, почему сириец может быть митрополитом Церкви Российской и быть причисленным с лику святых, а эстонец не может быть патриархом? Странная позиция по "национальному вопросу". Был ли митрополит Алексий лучшим кандидатом на патриарший престол? - задает вопрос отец протоиерей Виктор Потапов и отвечает. Но отвечает так, что ответ этот представляет по существу дискредитацию избранного патриарха. На сцену выплывает печально знаменитый, темный и липкий доклад Фурова, его характеристики российских архиереев, далеко не стопроцентной правильности; берется на веру заявления духовно неграмотного коммуниста и противопоставляется мнению Поместного Собора РПЦ. Фуров прав, а Собор не прав, такова в сущности концепция о.Потапова. Берется 13-й выпуск независимого журнала "Гласность" (декабрь 1987) и рассматривается как абсолютно достоверный источник. В нем оказывается были опубликованы документы Совета по делам религий, бросающие тень на патриарха. Они говорят о том, что в бытность свою митрополитом, нынешний патриарх доносил или осведомлял о деятельности митрополита Пимена в то время будущего патриарха. А может ли указать нам отец протоиерей Виктор Потапов таких церковных деятелей в СССР высшего эшелона, которые были бы непричастны к подобного рода деятельности? А разве не знает о.протоиерей, что подобного рода деятельностью занимаются в СССР буквально все духовные лица, ставшие объектом любезного внимания органов государственной безопасности? А разве не знает О.Виктор Потапов, что власть теми или иными способами насильно заставляет писать, а иногда просто подписывать документы, о содержаний которых подписывающий не имеет ни малейшего представления? Уверен ли отец Потапов о том, что те, кто сейчас осуждает и обвиняет новоизбранного патриарха во всяких грехах, и грозят ему из безопасного зарубежья, нс оказались бы виновными в том-же, в чем они обвиняют его если они жили бы в СССР? Может ли отец Виктор поручиться за это? Думаем, что нет...
А дальше больше... Митрополит Алексий достоверно свободно избран Поместным Собором патриархом Русской Церкви и до тех пор пока по каким-либо причинам Поместный или Вселенский Собор не лишит его этого сана он остается патриархом, несмотря ни на какие свои недостатки.
Можно не уважать патриарха Алексия-2 как человека, но каждый верующий, а тем паче каждый клирик, обязан уважать сан патриарха и не публиковать "скорбные мысли", дискредитирующие его. Трудно отделаться от впечатления, что статья отца Виктора Потапова была написана по какому-то заданию, целью которого была дискредитация вновь избранного патриарха.
В этом отношении совершенно прав В.Никитин, высказавший на страницах "Русской Мысли" (Валерий Никитин. Новый патриарх - новые проблемы. "Русская Мысль", Париж, 29 июня 1990, №3834) мысль о том, что "патриарх как таковой, являющийся первоиерархом и первосвятителем Поместной Церкви, безусловно, является носителем особой харизмы, как бы ни оценивать его личные недостатки и недостоинства". Промыслом Божиим он поставлен в этот ответственный момент патриархом огромной Поместной Церкви и об этом верующие люди не могут и не должны забывать. Впрочем, найдутся церковные деятели, которые скажут, что избрание патриарха Алексия-2 является "попущением" Божиим. Рискованный путь быть судьей в том, что является промыслительным, а что попущением. Для этого тоже надо иметь особую харизму. И называть вновь избранного патриарха "многолетним секретным собеседником чиновников Совета В.Фурова и А.Плеханова " едва-ли следует; а это именно и делает священник о.Георгий Эдельштейн (Свящ. Г.Эдельштейн. Новый патриарх, как олицетворение наших проблем. Референдум, №37, 1990), одновременно признающий и самое главное, что впервые за 70 лет патриарх был свободно избран. К сожалению, во всех своих статьях, посвященных РПЦ, священник о.Г.Эдельштейн выступает как церковный политик, а не как пастырь, абсолютно забывая о таком необходимом свойстве пастыря, как смирение и сдержанность. Путь который ведет в "никуда", а особенно, если не найти в себе достаточной доли уважения к первым свободным церковным выборам.
Нам говорят: да, свободные выборы, но у власти церковной осталась все таже церковная "номенклатура", которая управляет РПЦ десятилетиями. Правильно, идеально правильно, но надо задуматься о чем-то другом. Предположим, что на Соборе был бы избран патриархом архиерей третьего или четвертого эшелона.
Но он очень долгое время ничего не сможет сделать, ибо управлять огромной Поместной Церковью - дело весьма сложное и при отсутствии соответствующего опыта почти неосуществимое. Ему придется иметь при себе советника или советников из лиц, имеющих этот опыт, то есть из этой же церковной номенклатуры. На данном этапе российского духовного возрождения опыт людей, стоявших во главе Церкви в продолжении многих лет неизбежно должен быть использован втечение неопределенно долгого времени и Собор проявил несомненную мудрость, поставив в данный момент во главе Церкви иерарха, который с успехом управлял делами Московской патриархии. Надо не плавать в облаках или заниматься церковно-политическими комбинациями, а проявить практический реализм, необходимый в этом случае.
Патриарха обвиняют в том, что он "жаловался" президенту Горбачеву на всякого рода церковные настроения, в частности на происки Ватикана в Западной Украине и на образование нескольких приходов Русской Зарубежной Церкви на территории СССР. То, что патриарх беседовал с Горбачевым и высказал свои соображения о текущих церковных делах, которые его естественно беспокоят - в этом ничего удивительного, а тем паче и отрицательного. Одна из совершенно нормальных тем для разговора патриарха с главой государства. Ни о каких "цоносах" в данном случае говорить не приходится.
Наступление католиков на Православие на Украине - акция не только местного значения. Она является осуществлением планов Ватикана в смысле литургического проникновения в Россию в достаточно широких масштабах. Почему наши зарубежные ненавистники католицизма вдруг стали в этом случае на его сторону и обвиняют патриарха в каких-то фантастических .доносах" - остается только гадать. Но надо сказать, что от этого они никак не выиграют в глазах верующих людей.
Сложнее обстоит дело с образованием приходов Русской Зарубежной Церкви внутри РПЦ. Немало людей указывает на то, что подобная акция по существу влечет за собой новый раскол в Русской Церкви, особенно губительный в данный момент, когда в России активизировался процесс ее воцерковления.
В печати появилось роковое слово РАСКОЛ. Со стороны Зарубежной Церкви было дано указание, что те глубокие духовные причины, которые лежат в основе создания приходов Зарубежной Церкви в СССР, нс дают основания называть это явление расколом. Какие-же это причины? Это заблуждение Московской патриархии, пошедшей по пути отвержения иерархов, клириков, монахов и мирян, не принявших декларации митрополита Сергия, что повлекло за собой массовый террор и убийства их со стороны безбожной власти, попрание ею памяти святых Новомучеников и исповедников, сотрудничество с безбожной властью, служение ей, искажение таинств, обрядов, проповеди, небрежение в распространении Слова Божия, отказ от катехизации, приведшие массы мирян к невежеству, участие в экуменическом движении, подчинение мирским безбожным властям, отрыв иерархии и клира от паствы, нравственная распущенность и сребролюбие духовенства и проч. Все это верно, но не до конца. Так, например, обвинения в отказе от катехизации и распространении Слова Божия - по существу неверны, так как подобного рода попытки неизменно пресекались террористическими действиями власти. Это было просто невозможно. Сребролюбие духовенства, к сожалению, встречается везде и поэтому едва-ли следует вспоминать об этом в данном случае. Но это в общем мелочи. Предъявлен крупный и безусловный счет. На чашку весов положен основательный груз. Что же имеется для того чтобы положить на другую чашку весов? Ничего? Не думаю.
Да, во многом виновны и иерархия и клир РПЦ. Но одновременно к исходу диктатуры они принесли с собой около 10.000 приходов, 50 миллионов верующих, так или иначе сохраненную Церковь Русскую, которая вступает, кажется, в свои подлинные права. Это что-же ничего? Что-же, будем подсчитывать все отрицательное и зачеркивать все положительное? Будем считать, что положительного ничего нет? Забудем о том, что это "нравственно-распущенное и сребролюбивое " духовенство в своем большинстве прошло советские исправительнскгрудовые лагеря, где их утюжили и дубасили советские надсмотрщики, где заставляли заниматься непосильным трудом, где им советские опричники плевали в душу и в лицо, где их ругали и избивали уголовники, по наущению лагерной администрации, где они нередко заканчивали свою жизнь и с биркой на ноге закапывались неотпетыми в болото. Что-же, забудем личные обыски, аресты, бесправные заключения в тюрьмы, надругательства над святынями, запрещения носить крест и многое другое в том же духе и будем только вспоминать все отрицательное, что можно только вспомнить. Может скажем, что этого ничего не было, а то, что было относится к представителям Катакомбной Церкви? Это неверно, так как репрессиям подвергались и духовенство и верующие независимо от юрисдикции.
"Положение о приходах свободной Российской Православной Церкви", опубликованное в зарубежной печати (Православная Русь, №12/1417, Июнь 1990. Джорданвиль), предлагает клирикам РПЦ, желающим перейти в Русскую Зарубежную Церковь принести покаяние в сергианстве перед народом с амвона перед началом литургии. Сделать обращение к своему приходу с разъяснениями заблуждений Патриархии. Затем должны принести покаяние прихожане за следование заблуждениям Московской патриархии и за свои возможные (!?) церковные проступки. Дальше идут формальности, связанные с переходом в другую юрисдикцию. Итак, после 70 лет мучительных гонений на Церковь, люди перенесшие их, потерявшие часто в борьбе за Церковь здоровье, родных, друзей, искалеченные перенесенными страданиями, как был несомненно искалечен покойный патриарх Пимен, должны принести публичные покаяния по указанию своих вполне благополучных зарубежных братьев во Христе, и одновременно устраивать раскол в РПЦ, ибо иначе это явление, независимо от его духовных оснований не назовешь.
Но теперь ясно, что из этого едва-ли что выйдет серьезное. Те унизительные условия, которые предлагаются Архиерейским Синодом Русской Православной Церкви заграницей для перехода клириков РПЦ в Зарубежную Церковь практически почти полностью снимают этот вопрос. У духовенства РПЦ, несмотря на все его недостатки, хватит чувства собственного достоинства и разума, чтобы отвергнуть эти условия и раз навсегда закрыть этот вопрос. А где-же пастырское смирение, спросят нас? Смирение это одно, а чувство собственного пастырского достоинства - это совсем нечто другое и его не надо путать со смирением, чувством собственного недостоинства перед Богом и людьми. Но после стольких лет духовных и физических мучений в России подвергаться новым прощениям - едва ли кто согласится.
Нас спросят: так что-же оставить все как было и на этом успокоиться? Вопрос закономерный. Когда я вглядываюсь в лица архиереев и священников РПЦ я ясно вижу по их выражению, что нет в них духовного спокойствия. Чувствуется какая-то травмированность и напряженность, совершенно понятная после 70 лет издевательств над Церковью. Этому помочь нельзя. Постепенно все это уйдет со сменой поколений духовенства. Потребовалось 70 лет, чтобы изменить не только духовный облик народа, но и духовный облик священника гонимой Церкви. Сколько же потребуется времени, чтобы вернуться к традиционному русскому батюшке? Очевидно несколько десятилетий и отнюдь не меньше. И никакие публичные покаяния здесь не помогут, а лишь ухудшат и без того тяжелое положение. В данном случае вступает в свои права история и никакие импровизации на тему о возрождении неповрежденного православия не помогут. А история "дама своенравная" идет она своими путями, нс всегда совпадающими с нашими желаниями и представлениями. Скажу откровено: когда слушаю выступления по телевидению представителей РПЦ различного ранга и сана я не имею желания с ними встречаться и устанавливать контакт, так как при нынешнем психологическом состоянии руководящего слоя духовенства РПЦ ничего хорошего из этого не получится. Мы говорим на разных языках. Но ничего путного не получится и из контактов с "независимой церковной общественностью", так как там царит своенравная гордыня, свойственная российской интеллигенции, не признающая никаких авторитетов, кроме самих себя. Положение нехорошее, которое может быть исправлено длительной работой по очищению и духовному восстановлению РПЦ. И одним из методов этого очищения - это дружеские братские контакты с зарубежным духовенством, независимо от их юрисдикции, без всяких прощений, обвинений и всего прочего в этом же духе. Все напуганы т.н. сергианством московской патриархии. Ничего хорошего в сергианстве нет. Но откровенно говоря, меня больше беспокоит отрыв духовенства от своей паствы и пренебрежительное отношение к этой пастве. Когда я вижу на экране телевидения интерьер одного из московских соборов, соборного протоиерея величественно небрежно исповедующего какую-то скромную женщину и до меня даже долетают его слова после исповеди, "если будете ... то больше нс приходите", мне душевно жаль и бедную женщину и величественного отца протоиерея, видимо не отдающего себе отчета в том "стиле", в каком ведется им совершение исповеди. Многомиллионная паства - это драгоценный фонд РПЦ, а нс "улица", как это кажется накоторым "князьям" Церкви Русской. Это не просто фонд Церкви, это фонд ее возрождения. Как спасали верующие Церковь свою в годы лихолетья, так спасают верующие Церковь и теперь, вольют в нее струю духовного возрождения, в своем смиренном призываю" имени Божьего будут беззаветно трудиться для ее восстановления. Только не надо им мешать в этом святом деле.
Христос Воскресе! - Воистину Воскресе!

1) Новое Русское Слово. Нью-Йорк, 5 октября 1990.

В начало

Rambler's Top100